Мозаика глубины
Владислав Сурков регулярно пишет статьи, в которых много жонглирует словами и конструирует миры «возможной России». «Принц-полукровка» обновляет присягу не только истинному правителю, но и его учению.
Краткие тезисы и комментарии:
1. Главное понять - нет никакого выбора. «Матрица» западной демократии - это насаждение выбора и веры в его существование.
2. Идея глубинного народа по Суркову - это обычный политологический микс из «разорванных стран» (по линии элита-народ) из «Столкновения цивилизаций» Хантингтона и хайпа по глубинному государству. Глубинным народом является именно русский народ. Уже на грани между шутками Задорновым и культурно-цивилизационным кодом. Спонтанный и непредсказуемый в проявлениях. Некое сверх-Я, точнее - глубинное суб-Я.
3. Россия и путинизм - органичные результаты исторического процесса. Государство Путина идеально отвечает фактору глубинного народа, а путинизм имманентен Руси более, чем России. Существует: верховный правитель, народ и их разговор. Всё остальное - лишь инструменты в диалоге. Общественный договор подменяется разговором правителя и народа. Честность находится в неприкрытости всех функций и конструкций, а доверие в основе модели современного русского государства. Военно-полицейские функции провозглашаются первостепенными по значимости. Это реверанс силовикам и при этом банальная констатация примата военных над гражданскими, начиная с Петра I.
4. Экспансия - территориальная и (или) идеологическая - естественное состояние России. Четвёртое издание Третьего Рима. Четвёртое долгое государство. Увы, идеологическое столкновение «Града на холме» и «Третьего Рима» более невозможно, потому что глубинное государство и глубинный народ - это две параллельные вселенные. Наша – истинна, другая – вечно уязвлена своим несовершенством.
5. Язык долгого государства - достаточно еретичен. Ему приходится лавировать между глубинными истинами и симулякрами пропаганды. Это не постправда и не фейк-ньюс, не Первый и не Russia Today. Есть ли реальные примеры подобного языка? Сурков не даёт ответа. Разве что Телеграм в лучших проявлениях?
6. Время, которыми живет долгое государство и глубинный народ, может быть только историческим. «Россия - моя история» - было бы очень верным определением.
7. Смерть политики в ее западной модели. Но в конце истории оказалась не либеральная демократия, а нелиберальное (illiberal) русское долгое путинское государство. Для России это тоже конец истории и последний человек - путинист. Россия в силу своей уникальности не может сформулировать системную альтернативу, только отдельные элементы. «Четвёртому Риму» как и другому глубинному народу - не бывать.
8. Сурков удивительно тонко подменяет естественную историческую динамику политического маятника действиями России. Может быть, нам просто повезло какое-то время быть синхронными с историей. Вообще, он играет в явную провокацию, выдавая случайность за предопределением, несовершенство - за судьбу.
9. В статьях Суркова цитируется или обыгрывается масса политологических концепций и названий популярных трудов мыслителей, а также фильмов и вообще явлений современной культуры. В основном - западной или вестернизированной. Ведь Сурков понимает, что он сам из подобной элиты, а не из глубинного народа.
10. Но в дилеммах «конца истории» и «долгого государства» всегда есть два отравляющих эти схемы момента.
Первый. Право на реальный выбор - это то, за что стоит бороться и жертвовать собой. Такая борьба обнулит и западное глубинное государство, и русский глубинный народ.
Второй. Чтобы стать символом и идеологией, чтобы возник любой производный от персоналии -изм исторической эпохи, а не краткого момента - эта персона должна дойти до некоего логического финала. Хотя бы в политическом смысле. А путинизм ещё не сформирован хотя бы потому, что начался прорыв. И ведёт страну в него именно Путин.
«Одиночество полукровки (14+)» зафиксировало конец поисков и приятие себя, а
«Долгое государство Путина» - его итоги, а также проекции в историю и эпоху (трансфер+).