Как и какою частью своего существа соприкасается человек с богом и что делается с этой частью по ее отделении?
Нет ничего более жалкого, нежели человек, измеряющий все вдоль и поперек, пытающийся, как говорит поэт, «мерить просторы земли, спускаясь под землю», разгадать тайну душ окружающих его людей, но не сознающий, что для него вполне достаточно общения только со своим внутренним гением и честного служения ему. Последнее же заключается в том, чтобы оберечь его от страстей, безрассудства и недовольства делами богов и людей. Дела богов почтенны своим совершенством, дела людей любезны нам в силу родства с ними. Но иногда последние возбуждают некоторого рода жалость: когда в них проявляется неведение добра и зла – уродство не меньшее, нежели неспособность различать белое и черное.
(К самому себе, Марк Аврелий)
В другом переводе говорят о гении как о демоне (гений-демон) :
Как соприкасается человек с богом, и какой частью своего существа, и в каком состоянии находится эта часть [рассмотри тоже].
13. Нет ничего несчастнее человека, измеряющего все вокруг и исследующего, по слову поэта, «глуби земли» и то, что есть в душах ближних, путем наблюдений, но не чувствующего, что достаточно быть внимательным только к своему собственному внутреннему демону[51] и по-настоящему служить ему. Служение же ему заключается в том, чтобы сохранять его чистым от страстей, опрометчивости, недовольства тем, что исходит от богов и людей. Ибо то, что от богов, достойно почитания из-за своего превосходства над нами, а то, что от людей, приятно своей родственностью, иногда же заслуживает особого рода жалости из-за неведения [людьми] добра и зла. Это неведение – не меньший недуг, чем утрата способности различать черное и белое.