Вспомнилось интересное наблюдение Честертона. Рыцарский этос, пишет он, часто воспринимают как этос грубой силы: кто сильнее, тот и прав. Но ведь это не так. Посмотрите на генеалогии европейской знати (понятно, что они все подложные) - к кому они возводят свой род? Самый популярный - вне конкуренции - кандидат на должность основателя европейского аристократического рода - это Гектор. Все хотят происходить от него. А вот потомком Ахилла никто быть не хочет.

О территориальной раздробленности
Листал на досуге каталоги исторички и обнаружил для себя интересную тенденцию. Крутые книги французских авторов - от Рабле до Вольтера, как правило, впервые печатались за пределами Франции: обычно в Швейцарии или Голландии. Издавать их во Франции мешала королевская цензура + в ранний период еще и противодействие переписчиков книг.
Это еще раз демонстрирует, какую важную роль в сохранении свободы слова сыграла территориальная раздробленность Европы. Даже после возникновения монструозных централизованных государств, свободная мысль могла ютиться между ними, по немногочисленным "щелям", оставшимся от эпохи city-states. Но если бы одному из монстров удалось подчинить себе всю Европу, это стало бы совершенно невозможно.

Про Шотландию из вторых рук. Шотландец (ну, в смысле, джайн, родившийся и выросший в Шотландии) объяснял мне устройство шотландского высшего образования так.
1. Для резидентов Шотландии, граждан Ирландии и этнических шотландцев оно бесплатно.
2. Для граждан ЕС - чуть дороже.
3. Всем остальным, включая Англию (и, что самое смешное, Северную Ирландию) - за полную стоимость.
Т.е. братушка-ирландец может учиться в St. Andrews или Эдинбургском бесплатно, француз или эстонец получат существенную скидку, а англичанин, падла такая, заплатит по полной.
Роберт Брюс ликовал бы.

PS St. Andrews - третий по дате основания вуз Великобритании (после Оксфорда и Кембриджа). Там принц Уильям учился, например.

Обсуждение темы коррупции в наших медиа и блогосфере мне напоминает вот что. Знаете как осмысляли феномен проституции в викторианскую эпоху? В тогдашнем дискурсе на полном серьезе царил образ «патологической проститутки», которая просто блядина аморальная сама по себе, вот и готова раздвигать ноги перед каждым встречным-поперечным. Это может прозвучать дико, но идея о том, что проститутка делает это, чтобы жрать, как-то не приходила в голову тогдашним корифеям, так что когда ее высказал Зиммель это прозвучало Откровением. Человек допер, что речь идёт не столько о личном моральном выборе, сколько о социальной необходимости, в данном случае - необходимости покупать еду.
С коррупцией похожая штука: у нас до сих пор обсуждают ее в русле аморальности того или иного деятеля, который опять распилил господряд - вот негодник этакий! Этот детсадовский взгляд в упор не видит железную социальную необходимость.
Китайцы в этом смысле ребята гораздо более реалистичные. Когда вице-мэра Пекина, курировавшего олимпийское строительство, посадили за хищение что то около миллиона долларов в интернете поднялась полушуточная кампания в его защиту. «Распределял олимпийские подряды и украл всего миллион? Да он святой», писали китайцы. «Отпустите его, он невиновен!».
А почему собственно он святой? Ну хотя бы потому что чиновник такого уровня должен не только себя кормить, но и всю кодлу под собой и вокруг (какой-нибудь охальник мог бы включить сюда еще и откаты наверх, начальству, но мы-то знаем, что у нас такое не практикуется). А кодла хочет жить и жить хорошо. Ну скажем, фотограф китайского премьера катается на Мазерати. Учтите ещё, что китайцы гораздо меньше русских склонны к киданию понтов и больше - к накопительству, т.е. Мазерати свой он не на последние деньги купил.
Я уже писал здесь про китайский бестселлер 2000-х «Директор представительства в Пекине» о борьбе двух чиновников за вице-мэрский пост: один, как в сказке, чист как младенец, другой - коррупционер. И побеждает коррупционер, потому что честный настраивает вокруг себя вообще всех, и коллег, и подчиненных, которым он заработать не даёт и которые саботируют его работу.
Т.е. китайцы, ребята, ещё раз, секущие фишку, видят за коррупцией не личную аморальность, а объективный социальный механизм: с волками жить - по волчьи выть, кто не берет взятки и не одаряет клиентуру и подчиненных проигрывает в конкурентной борьбе - и шансы подняться наверх у него, прямо скажем, не блестящие.

Читал недавно в жж, как кто-то красноречиво и аргументированно доказывает, что главная причина кризиса маскулинности в современном мире - это то, что мужчины слишком много возятся с детьми (вернее, вынуждены возиться под женским давлением): это подрывает их мужественность, перекашивает баланс сил в семье в пользу женщины и ведёт к упадку патриархального строя.
Увы, судя по всему автор упустил в своей жизни очень важный international experience. Он никогда не был на турецком пляже - в Бодруме там, или Анталии. А если бы был, то увидел бы там поразительную картину - турецкие мужики занимаются детьми чуть ли не больше, чем их жены. Сплошь и рядом можно видеть как мужчины играют с детьми, а женщины болтают друг с другом в сторонке. Т.е. ситуация едва ли не диаметрально противоположная российской. При этом вряд ли кто-то будет спорить, что Турция - гораздо более консервативная и патриархальная страна, чем РФ, особенно если отъехать от моря: Измир ещё вполне либерален, а уже какая-нибудь Конья - непоколебимый домострой. Выходит, что в турецких условиях то, что мужчины детьми занимаются ни маскулинность, ни патриархальный строй не подрывает.
Я это к чему?
Даже самый простенький international experience серьёзно расширяет границы сознания и обогащает сетку моделей. И речь не только о гендерных отношениях. Сплошь и рядом можно видеть, как неглупые в сущности люди исходят из своего российского опыта, как из исчерпывающего и абсолютного знания, то ли не подозревая о существовании остального мира, то ли молчаливо подразумевая, что этот окружающий мир абсолютно идентичен тому, что их непосредственно окружает.

Написал еще один текст для Новой - почему государством нельзя управлять как корпорацией:
"Из всех институтов западного общества первой жертвой «корпоративного империализма» пала наука. Лидером в этой области стало правительство Маргарет Тэтчер: оно первым потребовало от ученых «эффективности» (понимаемой как соблюдение ряда формальных количественных показателей) и пошло на массовое внедрение корпоративных управленческих методик и систем отчетности. Все это повлекло за собой гигантский рост бюрократии, оценивающей эффективность работы исследователей" https://www.novayagazeta.ru/articles/2017/03/26/71919-byurokratiya-protiv-zapada?fbclid=IwAR2aYPMzYq1gMl_B0CCABK6YUN-gF5AdRH8Mzr7-ugq1MLQI24yV3yMFNqU

Красная Турция
Большевиков сейчас критикуют за поддержку, которую они оказали Ататюрку во время греко-турецкой войны. На самом деле ситуация тут двойственная. С одной стороны, Ататюрк с самого начала планировал коммунистов кинуть и в итоге кинул, разыграв удивительную по красоте и наглости комбинацию (об этом ниже). С другой, обсуждая ситуацию 20-22 гг. мы склонны 1. исходить из послезнания (типа мы то знаем, что ничего у них не получилось) 2. воспринимать ситуацию в регионе в совершенно ложном свете.
На момент прямого столкновения с греками Турция вовсе не была жёстко централизованной диктатурой, которой она стала лет через пять. Напротив, это был первичный бульон политических партий, партизанских движений и т.д. в котором левые играли далеко не последнюю роль, причём не только в провинции, но и в Анкаре.
Один из турецких националистов писал в своих мемуарах о 1920 годе: «В Анкаре не было недостатка в коммунистической пропаганде. Некоторые мои друзья из депутатов Национальной ассамблеи сожалели, что мы не приняли коммунизм официально. «Чего мы ждём?»  спрашивали они, «Почему мы не провозгласим коммунизм и не вдохнём в наш народ энтузиазм? У нас не осталось ни собственности, ни богатств. Так что же держит нас?». Красный цвет стал модным. Многие прикалывали куски кумача к своим меховым шапкам или носили красные галстуки».
Самое забавное (хотя и вполне логичное), состоит в том, что в коммунизм массово переходили бывшие националисты из партии «Единение и Прогресс» (младотурки).
Неудивительно, что в такой ситуации Ататюрк был вынужден заигрывать не только с Москвой, но и с внутренними левыми. «Я и сам коммунист» писал он Этему, самому значимому из партизанских командиров Анатолии и симпатизанту большевиков.
Почему же Турция в итоге не стала красной? Главную роль тут сыграли личный и классовый факторы, не только личность самого Ататюрка, но и классовый характер высшего турецкого офицерства, которое его окружало.
В 21 г. офицеры британского оккупационного корпуса в Стамбуле посетили одного турецкого генерала на пенсии и спросили его: действительно ли «джентльмены в Анатолии» искренне преданы коммунизму. Тот ответил: «Большинство из них - военачальники, провинциальные аристократы и помещики, образованные люди. Немыслимо, чтобы такая группировка могла склониться к теории коммунизма». Но, - добавил он, - если Запад будет продолжать на них давить, они вынуждены будут броситься в объятия России.
Он был прав. Правительство Ататюрка вынуждено было заигрывать с коммунистами, но делало это по-макиавеллистски. Ну, во-первых, оно учредило «турецкую компартию». Кто вошёл в ее руководство? По большей части, турецкие же генералы. «Заходит большевик в генштаб, а штабные тоже коммунисты». В газетах объявили, что эта партия якобы вошла в третий интернационал (что было конечно же враньем, никто бы их туда не принял).
Ататюрк договорился с Кремлём о материальной помощи: деньгами и оружием. Тем временем в Турцию въехала настоящая турецкая компартия, учреждённая реальными турецкими коммунистами в Баку. Их направили в Трабзон, где руководитель местной ячейки «Единения и Прогресса» вывез их в море и утопил. Его расстреляли и никто так и не узнал, действовал он по собственной инициативе или получил указания из Анкары. Самое невероятное, что на количестве и качестве материальной помощи это никак не отразилось: она продолжала поступать исправно.
Что было дальше известно - война с греками. В ходе войны зачистили партизанскую вольницу, а после войны - уже и легальную оппозицию: теперь депутатов допускали к выборам только по личному указанию Ататюрка. К середине 20-х в Турции была построена жесткая вертикаль власти, в которой места ни для каких коммунистов не оставалось. И только поэт Назым Хикмет оплакал участь утопленных в Чёрном море коммунистов в одной из самых знаменитых поэм, написанных на современном турецком.

Il Principe
Изучая биографию Ататюрка, невольно склоняешься к мысли, что идеальный макиавеллиевский принчипе - это как раз он, а вовсе не какой-то там Цезарь Борджиа. Оно и понятно. Чел жил в культурном отрыве от окружающей его страны и неизбежно начал относиться к широким народным массам... скажем так, свысока.

Еще году в 1915-1916 он пишет своей знакомой немке, что если он когда-либо получит власть и авторитет в своей стране, то использует его для проведения "социальных реформ". "Я стою выше народной массы, - писал он, - и потому должен не опуститься до ее уровня, а поднять ее до своего".

С чего все началось? Османская империя проиграла Первую мировую и генерала Мустафу Кемаля отправляют в Анатолию - разоружать остатки османской армии. Вместо того, чтобы их распускать, он начинает готовить их к боевым действиям и созывает Великое национальное собрание - альтернативный парламент (что понятно - легитимность-то у него хромает). В Стамбуле его объявляют мятежником и отступником, шейх-уль-ислам издает на этот счет специальную фетву + приговаривают к смерти. Так Кемаль что заявляет? Что и султан, и шейх-уль-ислам находятся в плену у неверных, а следовательно их распоряжения силы не имеют. К тому же у него в Анкаре свой муфтий имеется, который объявляет отступниками как раз османское правительство.

Характерно, что ни на султана, ни на традиционные исламские институты в этот период еще никто не залупается. Кемаль объявляет, что и он, и Национальное собрание считают султана и халифа своим законным сувереном и верно ему служат. Конституция, которую принимают в Анкаре, в первой же статье объявляет, что основывается на шариатских нормах, а грекам формально объявляют джихад.

Тем временем армия Кемаля делает успехи. Османские министры высылают делегацию, чтобы вести с ним переговоры. Он министров арестовывает и объявляет... что они добровольно перешли на его сторону (с легитимностью как мы помним у него все плохо).

И тут османское правительство в Стамбуле делает непоправимую ошибку - подписывает Севрский мирный договор, по которому у Турции отбирают все, что только можно. Это немедленно обесценивает их акции в глазах большинства турок.

Проходит время, Кемаль разбивает греков, договаривается о выводе из Стамбула оккупационных войск и занимает его сам. Теперь он открыто заявляет, что скрипач, в смысле султан, не нужен. "Величественный институт халифата" при этом предполагалось сохранить. Султан бежит из Стамбула, а халифом делают его кузена.

Кузен пытался сохранить остатки власти Османского дома, стараясь сидеть тихо и не отсвечивать. Касательно одной религиозной церемонии, он специально справился у коменданта Стамбула, можно ли ему надеть одежду и тюрбан Мехмета Завоевателя, как это было принято раньше? Нет, ответили ему, надень простой костюм и ни в коем случае не военную униформу.

Но, увы, даже в такой форме халифат оставался точкой притяжения всех недовольных - и через пару лет отменяют уже и его, выслав из страны остатки Османского дома. Теперь настает время для тех самых "социальных реформ", задуманных еще за десять лет до того.

PS кстати, по этому рассказу видно и главное отличие Ататюрка от портрета, нарисованного Макиавелли. Макиавелли советовал "наносить обиды разом", Ататюрк же предпочитал резать хвост кошке по частям.

Почему в России необходим вэлфэр

Алексей Чадаев недавно опубликовал хороший разбор новых KPI для губернаторов, выпущенных Администрацией и содержащих как обычно взаимоисключающие параграфы. Ну, например, от губернаторов требуют одновременно:

1. Увеличить количество высокопроизводительных рабочих мест
2. Повысить численность занятых в малом и среднем бизнесе.

Между тем, пункты 1 и 2 противоречат друг другу. Высокопроизводительные рабочие места они на то и высокопроизводительные, что каждое новое такое место означает минус N менее производительных рабочих мест. Скажем, открывают новый крупный автоматизированный молокозавод с сотней рабочих - и тысячи работников, занятых на малых и устаревших предприятиях теряют свои места.

На практике это означает, что ради сохранения социальной стабильности местные власти склонны блокировать автоматизацию и механизацию предприятий - дабы сохранить рабочие места. И это вовсе не говорит об их дремучести и отсталости: мало-мальски подкованный в европейской истории человек вспомнит, что просвещеннейшие государственные деятели вроде Фридриха II или Кольбера целенаправленно боролись с механизацией - опять же во имя социального мира. Парадокс экономического развития состоит в том, что его плоды распределяются неравномерно, причём качественное развитие всегда тяжело бьет по самым бедным слоям населения.

И что, неужели нет никакого механизма, который позволяет преодолеть это противоречие? Вообще-то есть и называется он - вэлфэр. Вэлфэр - это перераспределение сверхдоходов от введения инноваций в пользу тех, кто от этих самых инноваций скорее теряет (иногда - теряет все). Его, если угодно, можно рассматривать как плату беднейшими слоям за то, чтобы они не ставили палки в колёса телеге прогресса.

Не случайно, что Англия, страна первой в Европе создавшая систему вэлфэра (при Елизавете), была в то же время страной с самым позитивно настроенным в отношении инноваций и механизации общественным мнением: уже к 17 в. на континенте технический прогресс в целом воспринимали как зло, а в Англии - как добро. Неудивительно, что в этих условиях Англия стала пионером промышленной революции.

Я это к чему? В современной России социальную справедливость принято противопоставлять экономическому прогрессу, в то время как в реальности они идут рука об руку. И вышеописанные KPI для губернаторов позволяют в этом ещё раз убедиться: в отсутствие нормального вэлфэра вся национальная промышленность обречена на стагнацию и моральное устаревание.

Что такое группа интересов

Жил при Петре I такой купец Иван Посошков. Подал он как-то царю трактат "О скудости и богатстве" - первое, кстати говоря, экономическое произведение в истории России. В этом трактате он предлагал Петру помимо прочего:

1. Законодательно регламентировать повинности крепостных по отношению к своим владельцам, т.е. ограничить их. [В этом он опередил свое время лет на 70: за это всерьез возьмется только Павел - и получит табакеркой по кумполу]

2. Ограничить вывоз сырья из страны, с тем, чтобы перерабатывать его в России и экспортировать уже готовые товары. [Посошков вероятнее всего самостоятельно допер до философии, лежавшей в основе английской промышленной политики - первый британский премьер Роберт Уолпол говорил, что вся суть государственного управления заключается в том, чтоб ввозить сырье и вывозить промышленные товары]

Т.е. по сути этот мерзавец, сам того походу не понимая, выступил против самой влиятельной группы интересов в стране - рабовладельцев и экспортеров сырья. Обе предложенные им меры означали бы существенное сокращение их доходов. Неудивительно, что вскоре Посошков оказался в Петропавловской крепости, где и умер под пытками.

Агент Петра I в Англии, Ф.С. Салтыков, настаивал не только на введении майората (старший сын получает все поместье отца - это предложение было Петром принято), но и на введении феодальной системы, правда, скорее по немецкому, чем по британскому образцу (на это Петр не пошел):

"Довлеет росписать во всех губерниях и городех волости, слободы, села и деревни, и росписав те обращати по великости препорцыи в ландграфство, в маркизанство, в графство, в баронство, в господство и стяжателство"

В чате спрашивают, почему Посошкова в России съели, а в Англии своих Посошковых двигали в премьеры.

Ответ: Так в Англии к этому времени уже окрепла своя группа интересов, зарабатывающая как раз на промышленном экспорте) Тут грустная история на самом деле: Валлерстайн писал как-то, что Латинская Америка - это регион, где во всех гражданских войнах побеждал Юг (т.е. экспортеры сырья). А в США наоборот - промышленные экспортеры в Гражданской войне вышибли мозги сырьевым. Иначе были бы США Аргентиной - в лучшем случае.

К портрету Д’Артаньяна
На происхождении Д’Артаньяна у нас обычно не делают особого акцента: ну гасконец и гасконец, какая разница. Все потому, что у нас не знают о традиционных стереотипах в отношении выходцев из этого региона.

Монтень в «Опытах» писал о себе: я, говорит, хотя и происхожу из Гаскони, но все равно питаю крайнее отвращение к воровству и считаю его одним из худших грехов. Т.е. в принципе нормальный гасконец воровства не гнушается.

С гасконцем Сирано де Бержераком похожая фигня: в кастрированном переводе Щепкиной-Куперник пропадает 90% колорита и смысла. Как в русском переводе звучит песня гасконцев из пьесы Ростана? «Дорогу, дорогу гасконцам, мы дети одной стороны; и нашим коронам баронским, и нашим мечам мы верны», ну и тому подобная мутотень.

А что в оригинале? Мы, говорят, гасконцы «plus nobles que les filous”. Т.е. благороднее воров/мошенников. В русском же переводе весь этот пласт самоиронии и обыгрывания стереотипов просто исчезает.

Исторические телеграм каналы, которые я читаю:

@wildfield Лучший канал, посвящённый истории Турции, Ближнего Востока, исламского мира в целом. Это единственный канал в телеграме, который я прочёл целиком. 90% сохранённых мной в избранное постов приходится на этот канал.

@tolk_tolk Толкователь. Блог Павла Пряникова.

@nechaeveverywhere Революционное движение в Российской империи

@harunspeaks Русский исламист. Блог Харуна Сидорова. В целом, посвящён проблемам нынешнего дня, но попадаются интереснейшие факты из прошлого.

@akuraev Блог Кураева. Читаю ради интересных эпизодов из истории церкви.

@uyghur_jut Уйгурский Общинник. Узкоспециальный канал, посвящённый Восточному Туркестану, его истории и современности

PS предлагаю пополнять список интересными каналами - в чате

Последнего османского халифа Ататюрк выслал на Восточном экспрессе из Стамбула в Швейцарию. На швейцарской границе экс-халифу пришлось провести несколько дней, пока его не пустили в страну. Все потому, что швейцарский закон запрещал иммиграцию многоженцев.

PS из своих четырёх жён халиф взял в Швейцарию двух. Без понятия, куда он дел остальных.

Железный закон диктатуры
История восхождения Ататюрка иллюстрирует один очень жесткий и неприятный закон власти. После того как лидер получает единоличную власть, он выкидывает на мороз своих же первых сподвижников, с которыми вместе начинал.

С чего начиналось турецкое национальное движение? Группа офицеров и политиков в Анатолии решила бороться с позорным Севрским миром и изгнать из Турции интервентов: одним из них был Мустафа Кемаль, будущий Ататюрк. Он был на тот момент не самый значимый - скажем у Казыма Карабекира было под ружьем больше солдат. Но в итоге именно Ататюрку удалось перетянуть на себя одеяло и выиграть войну.

И что произошло потом? Он захотел править единолично. Его первые сподвижники возмутились: как же так? Ну окей, ты главный, но ты хотя бы ключевые решения обсуждай с нами перед тем как  действовать.

Мы же все вместе начинали, как более менее равные. И не забывай, что мы тоже герои и патриоты. Но Ататюрку было уже впадлу. Он их всех поувольнял или отправил в изгнание (убил правда только двоих - одного повесил, а другого приказал ликвидировать).

И кем же он себя окружил теперь? Да людьми, которые наоборот, на первых порах выступали против турецкого национального движения. Например, маршал Февзи Чакмак, которому он доверил армию, очень долго с Ататюрком боролся и пытался склонить его офицеров к измене.

Почему так? Да очень просто - потому что этот самый Чакмак кругом виноват, и знает это. И никаких претензий на лидерство и соучастие в управлении у него быть не может, пусть скажет спасибо, что вообще не убили.

Забавная иллюстрация к этому печальному в сущности правилу - в 1924 тогдашний министр внутренних дел опубликовал список из 150 коллаборационистов, сотрудничавших с оккупационными властями и боровшихся против Ататюрка, которые подлежали изгнанию из Турции. В ответ на это оппозиционная газета опубликовала документы, доказывавшие, что и сам этот министр за несколько лет до этого сотрудничал с оккупантами и боролся с Ататюрком.

Вот такими людьми окружил себя Ататюрк, добившись единоличной власти, а все потому, что кругом виноватых легче контролировать, чем героев и победителей.

Конспирологическое. Три вопроса по истории XX в., которые не дают мне покоя.

1. Поставки советского оружия и бабла в Турцию во время ее войны за независимость шли через Чёрное море. Т.е. они на раз перехватывались английским и французским флотом. Тем не менее, ни те, ни другие на это не пошли, и это при том, что с Францией Турция реально воевала. Почему?

2. Не был ли Великий перелом в СССР в 1929 г. и окончательный переход к плановой экономике вызван Великой депрессией в США? Не экономический ли крах Америки заставил советское руководство разочароваться в капитализме и свернуть НЭП?

2. Победа Мао Цзедуна над Чан Кайши в 1945-1949 гг. была б невозможна без массового предательства со стороны генералов северного Китая. Ну, например, комендант Пекина перешёл на сторону коммунистов и Мао его сделал министром ирригации. И таких генералов была уйма. Почему они это сделали? Если они сохранили тайные коммунистические симпатии со времён обучения у советских инструкторов в академии Вампу, почему они предали Гоминьдан именно в 1945-1949, а не раньше и не позже?

Офицер здорового человека
Жил да был такой ГРУшник Шлыков Виталий Васильевич. Ему, помимо прочего, удалось добыть доказательства сотрудничества Израиля и ЮАР в области создания ядерного оружия (1980-е). Но кто-то его сдал и на явочной квартире в Швейцарии его арестовали, причём с поясной набедренной сумкой, набитой долларами.

- Откуда лавэ? - интересуются швейцарские следователи.
- Да я это-самое, фарцовщик, - отвечает Шлыков, - занимаюсь нелегальной коммерческой деятельностью в СССР, ну и вывожу потихоньку бабло из страны.

Швейцарцы ему не поверили и дали 3 года тюрьмы за шпионаж. Но это было не самое худшее, куда серьезнее было, что Штаты добивались его экстрадиции и было понятно, что, если они его получат, то выдадут израильтянам или бурам - на скорую и мучительную смерть.

Америке его, впрочем, так и не выдали и, отмотав срок, Шлыков вернулся в СССР. Там в это время как раз шла перестройка. Ну он и решил воспользоваться наступившей свободой слова, написав серию интереснейших статей по военной истории. Это было тем более важно, что как грушник Шлыков обладал высокой степенью доступа и занимался не умозрительными рассуждениями, а evidence-based выкладками, основанными на документах.

Ну, например, Шлыков показал, что на 1941 г. СССР обладал тотальным превосходством в технике над Германией. Почему же тогда произошёл позорный разгром первых месяцев войны? Да потому, пишет Шлыков, что механизация армии - танки, авиация и прочие катюши, была проектом двух конкретных людей - Тухачевского и Уборевича. В 1937 Сталин не ограничился их расстрелом: он ликвидировал или посадил вообще всех, кто был к ним близок и что-нибудь понимал в их проектах. В итоге в 1941 последних оставшихся в живых компетентных офицеров и инженеров пришлось вызволять из тюрем и гулага, пока Красную армию немцы громили в хвост и гриву.

Но к концу 80-х - началу 90-х перед страной стояли и более насущные проблемы, чем разбор сталинских ошибок и преступлений. Например, переход к рынку. Шлыков предложил свой план: давайте, говорит, делать как корейцы. Если конкретнее:

1. Прекращаем военные закупки.
2. Запрещаем импорт потребительских товаров, лет на 5.
3. Приказываем предприятиям ВПК создать совместные предприятия с немцами и японцами - для перевода военной промышленности на мирные рельсы.

Т.е. месседж для впк такой - ребята, у нас для вас две новости: плохая и хорошая. Плохая состоит в том, что мы у вас ничего больше покупать не будем. Хорошая - что весь внутренний рынок ваш, импорт запрещён. Теперь научитесь производить вместо танков магнитофоны - у вас пять лет.

Понятно как к таким прожектам отнеслись контролировавшие экономическую политику новой России младореформаторы. Но Шлыков не был на них в обиде. Гайдар, говорил он, показал себя как настоящий русский интеллигент: осознав, что был кругом неправ, он спился.

Один из самых забавных трендов последних десятилетий - это распространившаяся на Западе и вестернизированных кругах РФ наивная, почти что магическая вера в бизнесмена (в народе, правда, у нас больше распространена ещё более безумная вера в героического силовика, который придёт-порядок-наведёт).

Успешных бизнесменов объявляют носителями практически божественной благодати, способными разрулить любые общественные проблемы: от политики до образования и организации науки. Дескать, раз лавэ срубил, то и политический кризис разрулит. В действительности же, это умозаключение примерно такого порядка: этот парень ловко интегралы берет, значит, наверное, и телочек запросто кадрит. В реале, если тут и есть какая-то корреляция, то, скорее всего, отрицательная.

В последние годы мы видим, как успешные бизнесмены терпят тотальные фейлы, вступая на политическую стезю. Про Трампа все и так понятно: чел в принципе не привык работать в ситуации, когда, скажем, судьи верховного суда - не его подчиненные и он не может им просто приказать. Отсюда и провал.

В РФ самый яркий пример - это,  пожалуй, Открытая Россия Ходорковского. Человек буквально завалил организацию деньгами - и куда они пошли? На немыслимо задранные зарплаты бездарному руководству - собственно работникам не досталось практически ничего. В результате выхлоп от организации, которая могла бы стать точкой сборки для оппозиции, оказался минимальным. А все потому, что занявшись политикой, Ходорковский банально не смог правильно набрать себе «апостолов» и нанял вместо них мошенников и проходимцев.

Про науку я уже писал (гуглите Новая газета «Бюрократия против Запада», если интересно), так что не буду повторяться. Скажу лишь, что внедрение корпоративных практик, ведущееся уже с премьерства Маргарет Тэтчер, приводит к

1. постепенному вытеснению содержательной деятельности из институциональной науки
2. замещению этой самой содержательной деятельности фейком (см. например недавние скандалы, связанные с лавиной irreproducible results в естественных науках)

Мне представляется глубоко символичным, что основное сопротивление своим секуляризационным реформам Ататюрк встретил на населённом грузиноязычными лазами северо-востоке Турции - Самсун, Гиресун, Трабзон, Ризе, вот это вот все. Т.е. жёстче всего Кемалю сопротивлялся тот регион, из которого 80 лет спустя вышел лаз Эрдоган, взявший курс на постепенное сворачивание реформ Ататюрка.