Опера — прорывной вид искусства, который совсем недавно начали воспринимать как забронзовевший памятник классической музыке. Композитор и преподаватель Московской консерватории Ольга Бочихина возвращает этому жанру новизну в формате «немой» медиаоперы Face: музыка тут далека от привычной академической классики, а за действие и сюжет отвечает видеоряд.
«Нож» поговорил с Ольгой о том, зачем перепридумывать оперу и изобретать новые музыкальные формы. Вот что она рассказывает про Face:
«Опера открывается женским образом, который дается через несколько жестов. Я сама определяла это по-бергмановски — как «шепоты и крики». Меня давно интересовало женское лицо, хотелось его инструментовать, сделать физически присутствующим. Помимо культурологических фонов, оно должно было репрезентировать себя через две идеи: шепота — то есть мятущийся, непроявленный внутренний мир, и крика, который существует по эту сторону.
Бергман рассказывает о четырех лицах и повествование о женщине всегда начинает с ее портрета. Это было настолько ярко, что я решила рационально воспроизвести идею. Шепоты и крики создают ее модель, показывают, что с ней происходит, потому что она и есть персонификация через голос. Образ не представлен визуально, героини нет на сцене, но телесность конструируется в звуке. Например, струнные дышат с движением смычка и изображают ее легкие».
Это текст из архива «Ножа».
https://knife.media/opera-composer-interview/
«Нож» поговорил с Ольгой о том, зачем перепридумывать оперу и изобретать новые музыкальные формы. Вот что она рассказывает про Face:
«Опера открывается женским образом, который дается через несколько жестов. Я сама определяла это по-бергмановски — как «шепоты и крики». Меня давно интересовало женское лицо, хотелось его инструментовать, сделать физически присутствующим. Помимо культурологических фонов, оно должно было репрезентировать себя через две идеи: шепота — то есть мятущийся, непроявленный внутренний мир, и крика, который существует по эту сторону.
Бергман рассказывает о четырех лицах и повествование о женщине всегда начинает с ее портрета. Это было настолько ярко, что я решила рационально воспроизвести идею. Шепоты и крики создают ее модель, показывают, что с ней происходит, потому что она и есть персонификация через голос. Образ не представлен визуально, героини нет на сцене, но телесность конструируется в звуке. Например, струнные дышат с движением смычка и изображают ее легкие».
Это текст из архива «Ножа».
https://knife.media/opera-composer-interview/
