В 1929 году английский историк Арнольд Тойнби совершил турне через всю Евразию. В начале 1930 года проехал он и через Россию. До этого времени Тойнби был страстным русофилом, но путешествие убедило его, что Россия это уродливая Византия. С этого момента и до конца своей жизни Тойнби оставался русофобом.
http://ttolk.ru/articles/poezdka_toynbi_po_sssr_v_1930_godu«Но еще больше Тойнби потрясён реакцией русских – проводников, буфетчиков, швейцаров, должностных лиц – на робкие попытки иностранца выяснить, каковы причины возникающих неудобств и как можно их устранить. И в этой реакции ему открылось предельно ёмкое выражение русского национального характера – маркирующий признак цивилизационной принадлежности России. Всякий раз, спрашивая, будет ли прицеплен к составу вагон-ресторан, почему в буфете нет горячего супа, есть ли места в гостинице, Тойнби слышал предельно краткий и выразительный ответ: «Нет!». То, как это произносится, побуждает его назвать данную реакцию не словом, а жестом, в совершение которого вовлечено всё тело отвечающего: «вскинутые брови, опущенные углы рта, свисшие плечи, слегка согнутые в коленях ноги.
Точно такие жесты и позы при произнесении «Нет!» Тойнби прежде уже видел в Турции и Греции. «И как только я узрел сей жест в том общем настрое, с каким русский проводник произнес свое «Нет!», я понял, что уже покинул Дальний Восток и вновь оказался на Ближнем».
Тойнби предпринимает «дешифровку» семантики этого «жеста» в выражениях, которые впоследствии с незначительными вариациями будут воспроизводиться на страницах «Постижения истории» и других работ, посвящённых России и Византийской цивилизации: «Это квинтэссенция византийского духа – духа пораженчества, приправленного злорадством, когда удается лицезреть неудачи франкского варвара: «Быть может, это вразумит вас – вас, невежественные, нечестивые, неугомонные франки, ропщущие на Бога и Человека, что обетования исполнятся, надежды сбудутся и всё свершится, как предначертано. Возможно, это преподаст вам урок того, что есть жизнь, подобная сонму святых, угодных Богу».
Именно эту неприязненность передает сей архивизантийский жест». Глубоко символично, что все параллели и аналогии, которые использует Тойнби в описании путешествия по России, в полном соответствии с вынесенным вердиктом, связаны с Ближним Востоком и Балканами: остановка поезда из-за сложности преодоления уклона при кажущемся отсутствии такового заставляет его вспомнить сходный случай, произошедший с ним в Анатолии; вереницы телег на льду Шилки показались похожими на караваны верблюдов в Турции или Сирии; испуг лошадей при виде поезда напомнил подобную реакцию лошадей на автомобиль во время его путешествия по Болгарии. Даже зловоние, исходившее от подселенного в его купе русского пассажира, Тойнби сравнивает с запахом в церквях на горе Афон или смрадом в курятнике, в котором ему пришлось заночевать однажды в Анатолии».