Пол Аллен и тут упомянул свой «самый сложный маршрут»: https://osm.org/relation/7620346. Обращу внимание на дороги в роли hail_and_ride: отрезки маршрута, где можно сесть и слезть в любой точке.
Весной я читал отличный, в чём-то поэтичный рассказ Джуно Диаза в «Нью-Йоркере» о детской травме и как она испортила все его отношения с людьми во взрослом возрасте. Рассказ, полный боли и сожаления о причинённом вреде. Очень личный, и этим очень трогающий.
https://www.newyorker.com/magazine/2018/04/16/the-silence-the-legacy-of-childhood-trauma
Сегодня я дочитал другую статью в Slate — про то, как более-менее популярные мужчины заменяют личные извинения публичным раскаянием и считают, что этого достаточно. «Я сожалею, что это было, осознал свою вину и теперь я преображённый человек, который не допустит повторения ошибок» — ну ок, пустота тебя услышала; а с жертвами своих действий ты поговорил, они тебя простили?
Статья начинается с Дональда Трампа и Билла Клинтона, которые простили себя сами, но быстро переходит к рассказу Диаза. В нём обнаруживаются зияющие дыры на тех местах, где должны быть личности его бывших подруг. Будучи мастером слова, он замаскировал их, но после #MeToo оказалось, что голос есть и у жертв, которые, в случае Диаза, тоже оказались хорошими писательницами. Они заполнили пропуски в своих ответах и оказалось, что рассказ глубже, чем кажется. Он не только от лица жертвы, которой нельзя не сочувствовать, но и от лица постоянного, серийного абьюзера, который извиняет сам себя и считает женщин не более чем фоном для своих переживаний.
https://slate.com/culture/2018/06/junot-diaz-allegations-and-the-male-self-pardon.html
Обе заметки длинные, но помогают переформатировать картину мира. Мы продолжим трансляцию картографических размышлений, когда вы их прочитаете.
