Запрет БЧБ и признание его экстремистским - важный шаг к дальнейшей сакрализации флага. Он начинал 2020 год как символ национально-демократической прослойки общества - 15-20% от силы. Завершал он этот год как символ широкого гражданского протеста без привязки к своей истории.

Теперь он становится сакральным символом, запретным плодом, чем-то, что будут рисовать по ночам на стенах, хранить в укромных уголках и все больше эмоционально привязываться к этому символу.

Недооценивая его популярность, власть отрезает еще один путь к компромиссу, вынося миллионы своих оппонентов в поле криминала уже не только за их действия, но и за их маркеры.

Красно-зеленый флаг всегда имел бОльшую поддержку, чем белорусская власть и точно мог ее пережить. Теперь обществу предлагают поделиться. Сидеть рядом с красно-зеленым флагом - теперь проявление политической позиции.

Такая политизация символа и его привязка к конкретной позиции - путь к тому, что уход власти будет означать уход и ее атрибутов вместе с ней. Красно-зеленый флаг имел шансы не стать таким атрибутом, но теперь точно станет.

Запрещая БЧБ, власть гарантирует, что он будет государственным, поскольку это теперь не субкультура. Важный день.

====

P.S. Если среди моих подписчиков есть те, для кого это символ коллаборационизма, будьте последовательны - назовите нацистскими все символы, которые использовали коллаборанты - российский триколор, флаги Бельгии и Франции и многие другие. Затем можно объявить нацистскими штаны и рубашки, потому что все нацисты их носили.

Политического в прошедшем ВНС было немного. Это, в первую очередь, коллективная психотерапия для собравшихся, их лидера и его остающихся по ту сторону экрана сторонников.

Все они пережили травму в прошлом году и теперь пробуют, сев в круг, убедить самих себя и друг друга, что угроза миновала, это было недоразумение, на нас напали извне, уступать никому не надо, да и некому, нация-то едина. Кто не понял, тот поймет.

А те контуры будущего, которые нам задают тезисы Лукашенко, я попытался разобрать в тексте для Карнеги. В уравнении все еще много переменных, главная из которых - готов ли будет Кремль оплачивать бездействие и душевный комфорт союзника.

Если нет, это путь к дестабилизации через экономику, новый заход на флирт с Западом, а значит какие-то либерализационные жесты дома и новые протесты в этой связи.

Если Москва решит поплыть вместе с Лукашенко туда, куда он ее увлечет, недовольство снова будут запихивать под лед, но там будут зреть уже не просто революционные настроения, но и антироссийские. Плотину-то все равно рано или поздно прорвет, но водичка потечет уже слегка в другую сторону.

Будут ли протесты весной? Пост давно умершего внутреннего технаря

Вместо того, чтобы ответить в стиле Каца или Ванги, я предложу вам алгоритм, по которому можно искать ответ на этот вопрос самостоятельно и не только весной, но и всегда после нее.

Наблюдая за годами протестов в Беларуси, я могу выделить три фактора, которые определяют их силу и вероятность – вера в победу (V), страх репрессий (F) и сила триггера или массового возмущения (T).

Чем сильнее вера в возможность победы протеста, по любому поводу – от кривой застройки на районе до смены власти – тем больше вероятность протестов. В августе победа протеста казалась близкой. В сентябре не такой близкой, но достижимой. Сегодня у многих эта вера ушла.

Вернется ли она обратно? Когда-то да. Обычно ей способствует растерянность и метания власти (как с 13 и где-то по 20 августа), и массовое ощущение, что оппонент шатается или готов уступать.

Второй фактор – страх. Его величина обратно пропорциональна вероятности выхода. Чем больше люди боятся последствий, тем сильнее работает их внутренний поиск причин не пойти на протест.

Третий фактор – сила триггера, повода для массового возмущения. Здесь нет постоянных величин. Какие-то вещи с ходом времени становятся нормой. Люди адаптируются к какому-то уровню насилия или, например, фальсификаций на выборах, и он их больше не возмущает. А потом власть пересекает эту грань привычного и выбешивает людей.

Когда ЦИК объявляет 80% при массовом ощущении, что там явно меньше 50, это пересекает привычную грань. Массовые многодневные избиения в изоляторах – тоже. А потом постепенно насилие нормализуется и уже не вызывает такой острой реакции, как раньше. И избиение до смерти Бондаренко уже попадает в эту волну привыкания и не выводит на улицы сотни тысяч.

Где актуальная планка этой чувствительности общества, не знает никто, уж тем более – власть. Обычно мы узнаем это постфактум, когда очередное дно пробивается, но реакция на него оказывается бурной.

Получается такая формула. Сила протеста = вера в успех, умноженная на силу триггера и деленная на страх (V*T/F).

Причем заоблачная величина одной из этих переменных может перевесить нехватку в остальных. Абсолютно дикий триггер, варианты которого даже не хочется перебирать вслух, может перевесить как скепсис, так и страх. С другой стороны, введенное военное положение и войска на улицах (то, что резко повышает страх), может помочь сдержать даже очень сильное возмущение.

История конечно же работает не так механистично. Но если посмотреть задним умом на все успешные и неуспешные протесты, которые я могу вспомнить, они в эту формулу укладываются.

На середину августа протест имел сильнейший триггер (и не один), веру в победу (от растерянности власти и шестизначного числа выходящих) и ослабившийся страх, когда людей начали выпускать, а милиция, казалось, исчезла из городов.

Сегодня значения двух числителей невелики, а знаменатель вырос из-за 6 месяцев репрессий. Ответ на вопрос, будут ли протесты весной (летом, осенью и через 3 года), зависит от величины этих трех переменных. Будут ли люди все так же бояться? Поверят ли они заново в успех протестов? Будет ли у них новый сильный повод для возмущения? Погода здесь глубоко вторична.

P.S. Роль личности лидера или лидеров и их поведения в критический момент конечно есть, но, как мне кажется, лидеры скорее пляшут за социальной реальностью, а не создают ее из ничего.

Ушли Виктора Шадурского, который 12 лет был деканом факультета международных отношений БГУ, факультета со стабильно рекордными приходными баллами, и, как следствие, множеством умных студентов и талантливых преподавателей - то есть, в своём большинстве, сторонников протеста.

Я не слышал о политических увольнениях или отчислениях с ФМО. Уверен, в этом была заслуга именно Шадурского. Знаю его как порядочного и открытого человека, патриота, дипломата по духу.

Как бы мне не было жалко альма-матер, самого Виктора Геннадьевича и тех преподавателей, которых уволят или вынудят уйти ему вдогонку, это абсолютно неизбежный процесс.

12 августа и несколько раз потом я писал, что путь к концу нашей системы будет лежать не через штурм дворца матросами, а через медленную и мучительную деградацию госаппарата и госучреждений из-за отслаивания из них профессионалов.

Работать на государство во всех его ипостасях будет становиться все более токсично и неблагодарно для людей с желанием сохранить совесть или репутацию. Если ты молодой и талантливый выпускник - госструктуры станут последним местом, куда ты захочешь пойти работать, если есть выбор.

Система все ещё удерживает профессионалов с либеральными взглядами благодаря особым людям-демпферам - руководителям, которые принимают все давление системы на себя, создавая подчинённым здоровую демократичную атмосферу.

Обычно эти люди - талантливые дипломаты. Им нужно уметь слушать и не возражать советским заклинаниям начальства, маневрировать, убылтывать, находить баланс в риторике, подмигивать своему коллективу - мол, вы знаете, я с вами, но должен играть в их игры, чтобы у нас тут с вами все было хорошо.

Эта миссия оправдана тем, что важно сохранить очаги разума, из которых вырастают будущие реформаторы. Но схема работает в мирное время, а оно закончилось.

Виктор Шадурский был именно таким демпфером для одного из самых либеральных факультетов страны. До него так же ушли многих деканов, ректоров, главврачей, и я удивлён, что он продержался так долго.

Когда руководителя-демпфера меняют на комиссара (а зачем иначе его менять сейчас), атмосфера в коллективе меняется. Для думающих людей стимулов и оправданий продолжать работать, да и учиться, в таком месте остаётся немного. И если есть выбор - а у лучших он обычно есть - они уходят.

Система избавляется от полутонов. Это увеличивает ее внутреннюю монолитность, но снижает ее способность впитывать разумные импульсы и принимать адекватные решения. Бронзовение и деградация. До основания, а затем... Все бы мы предпочли иначе, но это не наш выбор.

Пока рано подводить итоги праздника, расскажу немного о том, как я провел март. Вероятно, вы видели мемы про мой поход в армию, меня они страшно веселят до сих пор. Но надо немножко и о серьезном. Написал про политическое в армии и армию в политике. Букв получилось много для телеграм-поста, поэтому держите ссылку.

https://telegra.ph/CHto-ya-ponyal-v-armii-pro-nee-i-pro-nas-vseh-03-25

«Улада не адчувае, што цалкам задавіла пратэст». Шрайбман пра дылему Лукашэнкі, «Голас» і новую ідэю Латушкі


Чаму сёлетні Дзень Волі быў такім, якім ён быў? Ці будзе ўлада закручваць гайкі і надалей? Якія пэрспэктывы закліку Латушкі забіраць банкаўскія ўнёскі?

На гэтыя пытаньні Свабоды адказвае палітычны аналітык Арцём Шрайбман.

https://svabod1.azureedge.net/a/31171504.html

Кого-то шокировал, кого-то насмешил вчерашний комментарий МИД в адрес США. Старший сын Владимира Макея лучше всего оценил содержание текста: «Нарочито хамоватое удальство никогда не заменит аргументацию и стиль, а только подчеркнет посредственность».

Но здесь есть уровень и глубже, чем чувство юмора с оттенками эффекта Даннинга-Крюгера. Дело еще и в том, что в сегодняшней атмосфере внутри госаппарата все ведомства должны без передышки показывать свой пионерский задор. Тормозов нет, никто не осмелится изнутри сказать, что коллег заносит на поворотах - это прямой путь к утрате доверия.

Даже больше - провел неделю-две, не показав свою беззаветную готовность мочить врагов - становишься подозрительным. Уверен, что добрую половину нелепых уголовных дел, арестов за неправильные носки и прочих войн с антисоветским подпольем на картинах в Гродно можно смело списывать на это соцсоревнование.

Макей-старший уже сегодня заявил, что адресаты этого заявления не только за океаном, но и поближе. Абсолютно согласен. Все адресаты, или даже адресат, внутри страны.

Все шутят про вчерашнее спецрасследование ОНТ, типа оправдывают многомесячной спецоперацией свои провалы со слитыми прослушками и массандрой. Мне показалось, что это глубоко вторичный момент. Аудитория госТВ все равно не сильно переживала про сливы, а сторонники протеста ожидаемо не поверили в эти многоходовки задним числом.

А вот главным в этом «расследовании» было то, что оно само было 60-минутной психологической операцией контрразведки. Красной нитью через весь фильм шел мэсседж в адрес силовиков - если предадите нас, вас кинет этот польский пацан, а у нас вы, как этот капитан из генштаба, будете плакать под камеру и ждать своих 20 лет за измену государству.

Если руководство силового блока вынуждено идти и занимать час прайм-тайма на ОНТ, чтобы поработать с лояльностью сотрудников, не все так гладко в датском королевстве, а внутренние стимулы - как кнуты, так и пряники - плохо работают. Приходится пугать публично.

P.S. Еще один интересный момент - то, что в эфир пустили откровения оппозиционного экс-спецназовца Макара про его связи с ФСБ. Не берусь судить, что это было: понтовался ли Макар, чтобы получить от собеседника какие-то сливы, или это правда (и тогда - это жирный красный флаг для всей диаспоры, которая с ним еще общается). Но интересно, что Минск решил слить это в публичное поле. Это к вопросу о всепогодном братстве и доверии в Союзном государстве.

Большое интервью о событиях в Беларуси с Артемом Шрайбманом: https://www.youtube.com/watch?v=Xcf6K-OmiXI

Декрет мы, конечно, пока не видели, поэтому возможно, что на выходе будет очередной пшик, потому что в озвученном виде документ явно противоречит статье 89 конституции.

Но поскольку времена у нас сложные, иногда не до статей и не до конституций, предложу две версии, зачем нужен этот декрет.

Первая - Лукашенко поверил в риск заговора с привлечением премьер-министра. Эту версию уже изложил Валерий Карбалевич.

В этом случае у декрета довольно узкая цель, та же, что и у систем ядерного сдерживания - а-ля «Периметр» - когда командование страны убили, ядерные ракеты сами вылетают куда надо. Это работает как страховка для самого командования страны - зачем их убивать, если тебе потом прилетит автоматически.

В такой логике декрет - страховка от плохого премьера. То есть если на второй пост в стране пробрался враг и устроил переворот или его завербовали враги, Совбез берет все в свои руки и большинством голосов сносит предателя даже несмотря на то, что он формально председатель. Приятно, наверное, эти заявления было слушать премьеру Головченко. Сразу понимаешь уровень доверия к тебе нанимателя.

Версия чуть хромает, потому что очень тупым будет тот премьер, который согласится возглавить заговор, не договорившись с силовиками заранее. А если договорится, то ему что Совбез, что ВНС, что Славянский базар - везде он сможет управлять процессом и страховка работать не будет.

Однако отметать полностью я эту версию не стану, мы можем недооценивать тот инфопузырь, в котором живут люди наверху. Может, Лукашенко и правда поверил в риск переворота и нашел единственный ответ на него в коллективизации управления в случае «если что».

Вторая версия сложнее, и это ее слабое место - Лукашенко не играет по-сложному. Поскольку этот декрет не сильно вписывается в сегодняшнюю конституцию, он может сейчас быть принят в «лайтовом» виде, как довесок к законам о чрезвычайном и военном положении, а уже полностью его задумку пропишут в новой конституции.

В таком случае декрет - только подготовительный этап к новой конфигурации режима, и нас таким образом приучают к мысли, что Совбез становится новым центром силы (одним из).

Если верна эта версия, стоит ждать передачи и других полномочий в Совбез при обновлении конституции. И это путь к белорусскому изданию казахстанского сценария транзита, о чем я высказал догадку несколько дней назад в твиттере (как верно заметил коллега из Рефлексии и реакции, я угадал лишь направление мысли, а не сценарий целиком).

Логичный следующий шаг тогда - разделение фигур президента и главы Совбеза, чтобы коллективное силовое политбюро во главе с, например, первым президентом страны, его сыном или просто надежным силовиком, сдерживало прыть второго президента, если тот решит разгуляться.

В любом из объяснений, это шаг в сторону, простите за тавтологию, усиления силовиков. Создается механизм «хунты в ожидании».

Если генералы смогут договориться между собой и, как их предшественники из ГКЧП 30 лет назад, заявить, что президент плохо себя чувствует, лучшие врачи лечат его на даче, а по факту он просто заблокирован там, то они получают карт-бланш. Премьер становится их заложником в Совбезе, где у силовиков большинство голосов.

Поскольку все политические потрясения и смены эпох идут не по плану того, кто их пытается контролировать, с подписанием декрета мы станем на шаг ближе к возможной хунте. Причем, как верно заметил один белорусский политолог, эта хунта придет к власти в полном соответствии с законом.

Развили тему с декретом Лукашенко о совбезе в передаче Юрия Дракохруста.

Все больше убеждаюсь, что документ, если его брать как самостоятельную единицу, политически бесплоден.

Попытка защитить страну от врага, пробравшегося через премьерство на пост временного президента в случае убийства постоянного, не сработает потому что этот временный президент может просто отменить этот декрет своим новым декретом, назначить в Совбез своих людей или отказаться выполнять декрет как противоречащий конституции.

Поэтому либо это просто пустой non-event, либо, как я и предполагал раньше, движение в сторону более широкого усиления Совбеза.

Вторая тема разговора - протесты. Тут все всё понимают. Протесты не берутся из воздуха, для них нужны условия, большинства из которых сегодня нет.

Но есть принципиальная разница между сегодняшним отсутствием протестов и их отсутствием после подавления Плошчы-2006 или 2010.

Тогда в обществе устанавливался какой-то баланс, проигравшая сторона внутренне смирялась и, за исключением самых принципиальных активистов, принимала легитимность Лукашенко.

Теперь, если ситуация где-то и стабилизировалась, то на куда большем уровне ненависти к власти со стороны ее противников и куда большем их количестве. Ни о каком внутреннем балансе, принятии или легитимности тут речи идти не может.

Это режим ожидания нового окна возможностей. Власть чувствует, что протест ждет это окно, поэтому не может прекратить репресии - страшно выйти из колеи, внутри которой всё понятно, а за пределами которой - неизвестное.

Поэтому надо утыкать весь город флагами, как оберегом от темных сил. Абсолютно не осознается тот простой факт, что никого нельзя заставить полюбить флаг, который надо ставить людям в масках и потом охранять забором на крыше.

Когда эйфория от победы над улицей пройдет, власть окажется наедине с этим страхом уйти с понятной колеи. Это состояние и теперь двигает Лукашенко к прокрастинации, откладыванию даже косметических реформ, отказу в регистрации даже привязанным на поводок партиям.

В таком настрое невозможно решиться на транзит власти, просто потому что невозможно никому довериться. Постоянно хочется обложить преемника всебелорусскими собраниями, премьера - совбезами, но все это полумеры.

Лукашенко, как никто другой, понимает, что как только он, пусть даже формально, передаст в руки кому-то свой пост, никакие страховочные институты не позволят удержать нового лидера под контролем, потому что страховки и институты работают там, где есть неоспоримая легитимность - признание обществом (и миром) этих институтов и твоего права продолжать править через них (aka Казахстан). В Беларуси же у преемника будет слишком большой соблазн стать легитимным в глазах страны и мира за счет разрыва ниточек с Лукашенко, который будет грузом на его шее.

Все более вероятным становится направление сил не на поиск путей выхода из ситуации, а поиск путей отложить этот выход. Абсолютно в духе этого настроя будет вынести на референдум декоративно обновленную конституцию, дождаться заявлений оппозиции о бойкоте и затем, ко всеобщему удивлению, дать 80% поддержки сегодняшней редакции. Мол, ну я вам предлагал, вы отказались, живем дальше.

Проблема тут, разумеется, в том, что окна возможностей для протеста не только не спрашивают власть, когда им открываться, но и имеют свойство открываться в самый неудобный момент.

Кто тут в инглиш или дойч умеет, написал вам фром зе боттом оф май харт.

Самые важные мысли:

- Рассуждения, что оппозиция в августе могла создать некую мощную структуру в стране и заполнить ей вакуум лидерства, - весьма наивная иллюзия комментаторов, которые не могут ответить на вопрос, как защищать лидеров этой структуры от ареста, но при этом оставаться в рамках мирного протеста.

- Слезть с колеи репрессий для власти очень сложно, потому что неясно, как отреагирует общество на такое "слезание". Нарастить поддержку обратно сложно из-за моральных барьеров в обществе после 2020 и отсутствия шансов на устойчивый рост экономики. Тупиковая ситуация во многом для власти. Я не знаю, как они ее решат.

- Несмотря на отсутствие победы ("мы уже победили" - это из похожей оперы, что рассказы про моральную победу в 2001, 06 и 10м - эмоционально понятная психотерапия в попытке отогнать неприятную реальность), кое-что в 2020 изменилось навсегда. Недовольные впервые осознали себя большинством, и это джин, которого нельзя запихнуть обратно в бутылку. Он находится в режиме ожидания, и поскольку старушка Клио, как и демографические тренды, не знают задней передачи, он своего дождется.

Все проходит, и это пройдет. А пока мы в этой точке истории, нет лучше способа поддержать TUT.BY, чем подписаться и подписать всю свою родню на соцсети портала.

Telegram - https://t.me/tutby_official
Facebook - https://www.facebook.com/tut.by
ВКонтакте - https://vk.com/tutby
Instagram - http://instagram.com/tutbylive

В общем-то, неожиданным во всей истории с TUT.BY было не то, что портал закрыли. Это рано или поздно произошло бы, учитывая, что внутренних сдержек не осталось, а стимулы гасить всё неподконтрольное растут.

Злая ирония тут в использовании для этого ПВТ. Резидентам - нынешним и потенциальным - показали силу защиты от силовиков, которые дает парк. И даже попросили администрацию ПВТ поучаствовать в разгроме портала, чтобы ни у кого не осталось чистых рук.

Написал для Карнеги, что думаю о последствиях этого шага белорусской власти. Как уже верно подсказали, оставил без анализа вопрос перетока части аудитории TUTа на российские агрегаторы, вроде яндекса - что вполне вероятно в какой-то пропорции.

Хотя большинство, очевидно, уйдет на другие негосударственные СМИ и в более хаотический мир соцсетей и телеграм-каналов.

Это не только радикализация, но и фрагментация общества. Больше нет единого места сверки что правда, что - нет, люди уйдут на информационные острова.

Устранение важнейшего канала обратной связи (ведь на тутбай многие юзеры шли с социальными и местными проблемами, которые решались благодаря публикациям, а теперь будут тлеть без решения) и поляризация людей из-за ухода в соцсети и телеграм - это дорога к исключению из нашего будущего сценариев деэскалации.

Я не знаю, как именно сорвет резьбу, но этот сценарий становится все вероятнее с каждым таким решением.

Внешняя политика белорусской власти последний год изменялась вслед за ее внутренней эволюцией. Если долго раздвигать свои собственные рамки допустимого в борьбе с оппозицией, чувство меры пропадает и на внешнем контуре. 

Многие недоумевают, неужели арест одного активиста был так важен? Неужели Лукашенко не ожидал скандала, давая приказ поднять истребитель, чтобы посадить европейский борт? Такая постановка вопроса имеет мало общего с состоянием, в котором находится белорусская власть. 

Скорее всего, Минск и правда не предвидел таких масштабных последствий, но он и не смотрел в эту сторону. Режим выживания обострил туннельное зрение белорусской власти. Вся энергия направляется в одну точку, на нейтрализацию врагов. Побочные эффекты, вроде проблем с репутацией, выпадают из процесса принятия решений.

Больше - по ссылке

Иронично получилось. Утром 3 июня выходит выпуск проекта «Редакция», который завершается моими словами о том, что я не чувствую прямой угрозы и поэтому не уезжаю из Беларуси, а уже вечером я в спешке собираю вещи и выбираюсь из страны.

Я считаю важным рассказать о причинах. В интервью на ОНТ Роман Протасевич сказал, что я помогал советами в чате, который можно было назвать координационным штабом революции – Love Hata.

Могу только догадываться, почему и по своей ли воле, но Рома преувеличил мое участие в процессе. Я действительно до конца осени 2020 года был в этом чате, который начинался как простая онлайн-сходка блогеров, но по мере нарастания протестов, эта тема становилась ключевой в обсуждениях.

Мой интерес был в том, чтобы наблюдать вживую, как общаются те, кого к августу стали называть координаторами белорусской революции. Далеко не все в чате подходили под это описание, да и само обсуждение деталей будущих акций *для безопасности* происходило на созвонах «координаторов». Я из тех же самых соображений безопасности ни в одном из таких созвонов так и не поучаствовал.

Но дело было, конечно, не только в безопасности. Простите за пафос, но у меня есть давняя позиция, что аналитик не может и не должен становиться участником процессов, которые анализирует, так же, как и комментатор матча не может быть футболистом на поле. Многие люди критикуют меня за это самоустранение, но я просто не смог бы честно анализировать политику и заниматься ей одновременно.

На самом деле, я не знаю точно, есть и был ли ко мне какой-то чреватый арестом интерес белорусских спецслужб. Доходят слухи о готовящемся уголовном деле, но пока их сложно подтвердить. Парадокс в том, что о существовании чата, его тематике и списке его участников силовики знали, как минимум с середины осени. Меня в этом списке показали на ОНТ еще в декабре, полгода назад. И ничего.

Я не уехал тогда, поскольку понимал, что в общем-то мне нечего предъявить. Даже несмотря на слитые скриншоты переписок из чата и вероятность того, что у спецслужб есть огромный массив таких скринов, я точно знал, что там не будет моего «кукловодства», потому что его и в природе не было. Только если в фотошопе рисовать. С моей стороны не было никакого консультирования за пределами какого-то базового описания моего видения ситуации в стране, то есть того, что я и так говорю в интервью и пишу в статьях.

Но в сегодняшней Беларуси даже непричастность к тому, что власть считает преступлением, - уже недостаточная страховка. По делу TUT.BY, формально связанному с налогами компании, сидит политический блок редакции, люди, которые наверняка даже понятия не имеют, сколько налогов они платили.

С моим кейсом такая же ситуация – простое нахождение в том чате много месяцев назад, и громкие заявления Протасевича теперь, с ведущим, который отдельно переспросил про меня, – это переход в зону некомфортного риска. Это чувство укрепилось, когда в тот самый вечер я увидел что-то очень похожее на наружку у своего подъезда.
Не знаю, грозил ли мне арест. Интервью Романа пустили в эфир, не задержав меня накануне, хотя я не прятался. Может, и сейчас все бы закончилось, как полгода назад, то есть ничем. Но спокойно жить и работать в стране при таких вводных дальше было бы сложно. Поэтому пришлось пойти на очень некомфортное решение – уехать. Обе альтернативы – СИЗО и ежедневное ожидание СИЗО – были еще хуже, как для меня, так и для близких.

Собственно, на этом все, спасибо за внимание, за переживания и множество предложений помочь. Моя ситуации несравнимо проще, чем у тех, кто сидит или вынужден ждать из тюрем родных, поэтому на моем месте раскисать – грех. Продолжаю работать, как работал. Буду изо всех стараться сохранять свой обычный подход к аналитике несмотря на попытки слепить из меня чьего-то консультанта. Не консультировал и не собираюсь. И до скорого на родине. Всё проходит.

P.S. Никакой обиды на Протасевича нет и быть не может. Мы не знаем, какой подвал в ЛНР и какую судьбу для его девушки ему обрисовали в случае отказа от этого интервью. Заложников не судят.

Соскучились? Я тоже. Несколько недель занимался бытовыми делами, но теперь возвращаемся.

Сегодня было несколько интервью, дам их тут сразу.

С Эхо Москвы обсудили мой отъезд, сработают ли санкции Евросоюза, домашний арест для Протасевича и Сапеги и почему политики, переезжая в эмиграцию, отрываются от своих народов.

С Медузой подробно поговорили про то, насколько стабилизировалась ситуация в Беларуси (спойлер - не совсем), снова-таки европейские санкции и куда движется белорусский транзит власти.

И наконец, родной TUT.BY спросил про то, что значит выход из Восточного партнерства и соглашения по реадмиссии. Позволю себе тут немножко цитат:

«Как следует из договоренностей, приостановка действия соглашения о реадмиссии может привести к заморозке действия соглашения об упрощении визового режима.

Но эксперты полагают, что ЕС может принять другое решение — в виде исключения не откатывать стоимость виз до 80 евро, как они стоили до 2020 года.

—  Это может быть сделано из гуманитарных соображений, чтобы не наказывать белорусов за жесты власти, которую Брюссель все равно считает нелегитимной, — предполагает политический аналитик Артём Шрайбман.

<…>

Артем Шрайбман считает выход Беларуси из «Восточного партнерства» символической мерой, так как отношения страны с Евросоюзом и до этого были фактически заморожены.

— Беларусь всегда была партнером, которого надо было еще уговаривать, поэтому Евросоюз долго делал для нас исключения, закрывал глаза на проблемы с правами человека, когда брал в «Восточное партнерство» и приглашал на саммит Александра Лукашенко и Владимира Макея. Теперь этого всего не будет. Но его бы не было и без выхода Беларуси из «Восточного партнерства».

За громким заявлением Минска о сворачивании отношений с Евросоюзом стоит реальность, в которой они и без того сведены к минимуму. Минску легче было пойти на такое решение вместо реализации ранее озвученных угроз о том, чтобы затронуть европейский бизнес в стране или транзит, считает эксперт.

— Выходом из соглашения по реадмиссии Минск будет оправдывать попустительское отношение к прохождению нелегальных мигрантов свою часть границы с Литвой, Польшей, Латвией. Если почитать внимательно пресс-релиз МИДа, там как раз и звучит «с сожалением отмечаем, но будем хуже сотрудничать в сфере миграции», — продолжает Артем Шрайбман»

Пост благодарности для истории.

Последний год мы с коллегами из Пресс-клуба и MediaIQ (вот их ТГ-канал) делали еженедельное исследование нарративов белорусского госТВ.

На этой неделе проект подошел к концу и я с удовольствием делюсь архивом из 49 докладов (вот ссылка). Мы прерывались только на рождественские каникулы и работали даже в горячий август.

В этих мониторингах живая история того, как менялась риторика ведущих, состав комментаторов, уровень конфликтогенности и плюрализма, основные посылы и объекты атаки госТВ в самый турбулентный год истории независимой Бедаруси.

Мое восхищение главному аналитику проекта Максиму Стефановичу (вот он в твиттере) за то, что каждую неделю тратил долгие часы своей жизни на просмотр этого термоядерного контента, чтобы сохранить это всё в истории.

Каждый доклад включал в себя подборку десятков самых горючих и показательных цитат ведущих и гостей эфиров, и, поверьте, это вкусное чтиво, хоть и для самых стойких. Спасибо всем, кто доберется до самих докладов, и команде проекта.

Политический аналитик Артем Шрайбман в своем мнении для TUT.ВY рассуждает о том, что стоит за приглашениями Лукашенко в Крым и стоит ли вообще туда ехать, если можно построить свой.

https://telegra.ph/Dilemma-Lukashenko-letet-v-Krym-ili-postroit-ego-u-sebya-doma-07-05

Санкции для меня сложная тема, потому что у меня нет однозначного мнения, чего от них будет больше - вреда или пользы.

Санкции - это масло в огонь, который мешает ему затухнуть, но может сделать его неконтролируемым. А поскольку в обоих случаях на кону не только судьба Лукашенко, но и остальных 9,5 млн белорусов, становится тревожно.

При этом позиция критиков санкций, которые базируют ее на классическом «не бесите деда», - мне максимально не близка. В этой парадигме действия Лукашенко - явление природы, константа, а все остальные должны плясать вокруг этого и менять свой курс. Он же поменять не может, он же у нас вот такой. А вы можете, вы же не такие.

Типа ну чего вы ждали, что он не будет репрессировать, когда вы ему править мешаете? А теперь лучше ничего не делайте, а то вдруг у него еще настроение испортится и он страну сдаст. Но виноваты в этом будете вы, ведь его действия - это же явление природы, а вот вы свои можете поменять.

Я предлагаю смотреть и на санкции так же, как на константу. Евросоюз не мог не реагировать и не мог реагировать иначе. Из рычагов, кроме санкций, у него - пряники для общества и будущей Беларуси (что он худо-бедно предлагает) и глубокая озабоченность.

Поэтому вместо морализаторства на тему, как кому надо было себя вести, я предлагаю другой фокус - оценить честно риски и возможности тех санкций, что Евросоюз принял и может принять.

Об этом новый текст на Карнеги