Этническая солидарность, гетерогенность и публичные блага
С детства нам говорили, что этническая солидарность — это плохо, так как она связана с предоставлением незаслуженных преференций, или по-современному привилегий, одним лицам за счёт других. Т.е. этническая солидарность видится современному человеку как игра с нулевой суммой, где выигрыш одного равен проигрышу другого. Однако так ли это?
Если мы посмотрим на исследование
Хабьяримана, Хампфрея, Познера и Вайнштейна, то мы увидим, что все несколько сложнее.
Действительно при проведении экспериментов, в том числе с игровыми сделками, люди, стараются вести себя куда лучше со своими соплеменниками, нежели чем с чужаками, однако значит ли это, что такое улучшение происходит за счёт чужаков?
Когда исследователи решили провести анонимный эксперимент, сделав невозможным определение этнической принадлежности игроков, они неожиданно обнаружили, что все испытуемые, стали вести себя одинаково оппортунистически. Проще говоря, испытуемые стали вести себя со всеми как с чужаками, а не наоборот.
Это говорит нам об очень важном факте - этническая солидарность в гомогенных обществах — это не обогащение своих за счет чужих, а создание дополнительной стоимости. Как это работает? Все просто, солидарность служит взаимным механизмом регуляции поведения. Человек нарушивший правила подвергается остракизму, что заставляет его соблюдать правила, принятые в этом обществе.
Что в свою очередь требует меньше государственного принуждения для поддержания правопорядка, а значит и расходов.
Однако, если убрать такую солидарность, то вместо мира, в котором все люди братья, мы получим мир, без неформального механизма регуляции поведения. Это будет не глобальный fraternite, а всеобщая гоббсовская война против всех.
Однако, в этнически гетерогенных обществах, этническая солидарность приводит к обратному эффекту - к конкуренции и замыканию этнических группы внутри себя.
В результате в обществе начинают действовать несколько неформальных механизмов регуляции поведения, которые неизбежно конфликтуют между собой. В такой ситуации общество
испытывает трудности с производством публичных благ, таких как правопорядок, правосудие, образование, участие в политическом процессе и тд..
Ведь именно неформальные регуляции поведения вступают в конфликт при производстве таких благ.
Недавний пример с полицией в США лучшее тому подтверждение. Общественность требует снижения финансирования и ограничения полиции в этнически разнообразных районах, но
согласно исследованиям, такие районы это именно те места, где требуется усиление полиции для предотвращения борьбы между неформальными правилами поведения и возникающей из-за этого преступности.
Это все подводит нас к мысли, что чем больше этническая гетерогенность, тем больше должно быть государство. Однако современная политическая система строится на двух китах саморазрушения: миграции с лева и дерегуляции с права. В результате левые делают общества более гетерогенными, а правые, ничего не делая с этим, просто ослабляют государство.
Причём самой главной жертвой такой политики оказываются именно коренное население, ведь оно полагается на государство в производстве публичных благ и не обладает диаспоральными связями для компенсации выпадающих благ в связи с дерегуляцией и миграцией. Классическим примером является недавнее противостояние чеченцев и арабов в Дижоне. Будучи не удовлетворены качеством возможного правосудия, мигранты были вынуждены обратиться к своим собственным методам решения проблем. Однако, что в ситуации неэффективности полиции делать французу?
Такое положение коренного населения в свою очередь препятствует интеграции мигрантов, так как отказавшись от диаспоры, они не приобретают ничего, и лишь теряют блага, предоставляемые ею. Что лишь укрепляет их этническую солидарность и все больше разъединяется общество.
