📃 Рассказываем о телеграм-каналах про музыку и индустрию, которые читает редакция «ИМИ.Журнала»

Получилось 46 каналов — о звуке, индустрии, музыке и профильном юморе. О музыкальных медиа в телеграме тоже не забыли!

https://i-m-i.ru/post/telegram-chanels

На днях главный редактор LiRoom Алексей Бондаренко выпустил материал о том, почему украинские артисты никак не реагируют на резонансные события в обществе. Статья вызвала горячую дискуссию в Facebook. Позднее тему развил автор журнала СЛУХ Данил Панимаш. Его текст оказался еще более жестким и повысил градус дискуссии до баррикадной схватки артистов против медиа.

Что я думаю по этому поводу? Скрывать не стану. Первая половина 2020 года — один из самых блеклых периодов в новейшей истории украинской музыки. Совсем молодые артисты делают, что могут. И они как раз на удивление продуктивны. А вот уже состоявшиеся исполнители или группы все как один выпускают проходные работы, которые на порядок слабее того, что они делали прежде. Не удивительно, что статус этих артистов стремительно сдувается, и медиа выбирают по отношению к ним иную риторику.

Пару недель назад мой текст из «Инсайдов» об артистах, которые не так поют и не так играют, с радостью забрал для публикации журнал СЛУХ. В личной беседе с редактором издания мы пришли к выводу, что абсолютно солидарны в этом вопросе. Украинские артисты захомячились в теплой ванне нейтральных интервью и механических пресс-релизов. Особенно звезды новой волны, к запуску которых в последние пять лет я сам имел непосредственное отношение.

Вслед за моим текстом на СЛУХ вышел разгромный материал в ПОТОП, в котором автор без лишних церемоний ставит вопрос ребром: «Почему современная украинская музыка так дерьмово звучит?». Но все это было лишь прелюдией. А вот статья на LiRoom стала уже кульминацией. Журналисты, наконец, признались: «Ребята, нам перестало нравиться то, что вы делаете». Ответ артистов: «А почему мы не говорим о кризисе в музыкальной журналистике?». И да, это тоже тема для дискуссии. Но, справедливости ради, журналисты регулярно обсуждают эту проблему на конференциях и в целом согласны с заявленным тезисом.

Все эту неделю мне пишут многие: и журналисты, и артисты, и даже их менеджеры. Надо признать, мне здесь сложно занять чью-то сторону. Я директор пиар-агентства. В сущности, посредник между ними. Да, в прошлом — журналист и редактор. Но сегодня — друг, партнер и помощник целого ряда артистов. Я понимаю запросы и чаяния обеих сторон. И понимаю, почему и те, и другие хотят большего друг от друга. Мы, кстати, хотим большего и от тех, и от других. Нам давно уже тесно в череде плохо продуманных, наспех сделанных релизов и далее — в режиме вялой апатии журналистов, которые порой безразличны даже к действительно выдающимся работам.

Вчера мне написала моя коллега Ира Грищенко — автор изданий KATACULT и DTF Magazine. Вместе мы записали короткое интервью по теме. Эксклюзивно в Инсайдах публикую самое интересное из нашей беседы.

Как у нас обычно все устроено: за реакцию на резонансные события в обществе отвечает менеджер артиста, пиарщик, сам артист? Вот это повсеместное отсутствие отклика — это чья ответственность (безответственность?) в первую очередь?

Как правило, голову в песок рекомендует прятать именно менеджер артиста. Логика менеджера: деньги любят тишину. А деньги — это концерты и спонсорские контракты. Все то, что может быстро закончиться после нескольких неосторожных слов артиста. Сами артисты — живые люди. Часто в рабочих чатах я читаю о том, как их сильно задевают какие-то вещи. Бывает такое, звонит мне артист и просит совета: «Я вот там прочитал, меня зацепило. А как думаешь, если я напишу у себя в Facebook так и вот так?..». Чаще всего я говорю: «Напиши!».

Теоретически в пиаре любая, даже самая грязная волна хайпа тебе в плюс, если ты в состоянии ее оседлать. Если же эта волна накрывает тебя с головой, значит, ты переоценил свои силы или недооценил масштаб общественного резонанса. Канье Уэст, который говорит: «Рабство — это выбор», прежде всего, король пиара. И уже потом циничный мерзавец, от слов которого идет пар из ушей у миллионов людей во всем мире. Но у него стальные яйца. Такое под силу не всем.

Другой вопрос, что Канье Уэст, Саша Барон Коэн, Рики Джервейс и прочие мастера провокации живут в цивилизованном мире, где вероятная агрессивная реакция на другую точку зрения ограничивается рамками Twitter. В Украине с этим серьезная проблема. С одной стороны, общество призывает артистов высказывать мнение по резонансным важным темам. С другой стороны, мыслить критически у нас нельзя. Хайпить нужно только вдоль шерсти. А если позволишь себе «я, конечно, согласен, но...» — все, тебе конец. Разрывать тебя будут долго, азартно и с легкостью переступая все рамки дозволенного. Вместо аргументов — оскорбления, угрозы, насмешки, массовый кибербуллинг. Героя контраверсийного поста тут же «садят на бутылку» в комментариях и начинается какой-то зэковско-армейский садизм. Мне вообще иногда жутко видеть, что в голове у многих людей. На аватарке «мила жiночка у вiночку», а в комментариях требует расправы над автором поста в таких изощренных формах, что Ганнибалу Лектору и не снилось.

Потому правда здесь где-то посредине. Да, есть те, кто просто шкурно мыслит. Отмалчивается и морозится до последнего от всех острых тем, вплоть до тех, что касаются напрямую этого артиста. Трусости, ханжества, приспособленчества, а иногда и банального равнодушия, инфантилизма в цехе хватает. Но есть и другая категория артистов. Они пробовали выстроить диалог, говорить откровенно, но в ответ получили какой-то такой немыслимый трэш, что у них полностью пропало желание активно вести социальные сети.

Окей, есть примеры, когда артисты все же последовательно топят за какие-то определенные темы — за ЛГБТ, против буллинга и т.п. Но есть ли примеры, когда они выходят за рамки выбранных ими тем и реагируют на происходящее (вроде Кагарлыка, Броваров)?

Эта часть темы довольно спорная. Да, социальная активность и гражданская ответственность важны для артиста. Как и любому другому нормальному человеку, ему должно быть не все равно. И да, я сам искренне презираю тех, кто сидит как в танке вообще всегда. И порой даже реально опасаюсь тех, кто всегда улыбчив, дружелюбен и весел. Как правило, за такой маской скрывается какая-то полная жесть. Таких вот истерично-веселых социопатов среди артистов довольно много. Это профдеформация в поздних стадиях.

Но социальная активность должна быть органичной для артиста. Мы видим, что Алёне, например, ближе бодипозитив или помощь детям, Нате — экология, Джа — проблемы крымских татар, Юле из YUKO — домашнее насилие, группе KALUSH — борьба с зависимостями среди молодежи. Прямо сейчас мы работаем над видео banned society – в поддержку прайд-месяца, который начался 1 июня. Социальная активность должна проистекать из личного опыта и характера артиста. И, к слову, лучше, если ее вообще не будет, чем если это будет расчетливый «эксплуатейшн» для повышения собственной значимости.

Кагарлык и Бровары... На подобные события могли бы реагировать артисты НЕ развлекательного жанра. Иначе это будет странно. Сегодня артист и его SMM-стратегия в социальных сетях работают по тем же принципам, что и отдельное медиа. Там тоже есть tone of voice, формат, спонсорские обязательства и работа на свою ЦА. Мы ведь не обвиняем в отсутствии новостей про Бровары канал М1. Это было бы странно. Потому и не стоит ждать реакции на подобные события от условного DZIDZIO. Об этом, вероятно, напишут ТНМК, Тарас Тополя, Положинский, Сергей Жадан. Они, как правило, пишут почти всегда. Более того, они еще и действуют. Ездят на фронт, собирают деньги для военных, поддерживают волонтерские движения.

Почему таких реакций глобально не видно? Артисты просто не в теме, «вне политики», «глубоко в творчестве»? Или они понимают, что аудитория не этого от них ждет? Мол, постите давайте красивые картинки, а про этот ужас мы и в ТСН почитаем. Например, Настя Топольская сталкивается с такой реакцией, когда постит что-то не на тему музыки. И, наверняка, такого много.

Настя Топольская — жена одного из самых популярных антикоррупционеров в стране. В ее случае писать посты на социальные темы даже необходимо. Нам, креативной тусовке это сложно понять. Но для широкой аудитории Настя — это, прежде всего, «жена вот того, что квартиру купил». Тут уж, извините. Если против тебя запущен маховик олигархических медиа, никаким Mixmag’ом его не перекроешь.

Когда мы разгребали волну хейта на Алину Паш после Шествия Достоинства, я делал замеры у аналитиков. Упоминаний по ней в СМИ было в 70 (!) раз больше, чем месяцем ранее после выхода ее довольно успешного и заметного альбома. Большинство из них были о том, что Алина — это та самая, что выступала в Москве на Bosco Fresh Fest. Хотя она там не выступала. Потому борьба за правду в наших медиа-реалиях — это заведомо обреченная затея.

И здесь я задам встречный вопрос: реакции на резонансные события должны публиковать сами артисты в своих социальных сетях? Если да, то все это работает немного иначе. Во всем мире медийных персонажей спрашивают об острых темах журналисты, а потом уже другие медиа тиражируют самые «взрывные» ответы из их интервью. Второй вопрос: есть ли в Украине журналисты, которым можно доверять? Единицы. Большинству же интересна лишь «черно-белая» подача, потому что кликбейт — это обвинение или готовый вывод, а не аналитика. И здесь я рекомендую артистам обходить стороной 90% общественно-политических изданий, оставаясь в нише профильных музыкальных, глянцевых и лайфстайл медиа.

Потому что там, где общественная проблема, там сразу политика. А там, где политика, там манипуляция в угоду тому или иному олигарху или партии. И как ни давай им интервью, тебя «подверстают» под нужный им вывод. Поэтому проблема абстрагированного поведения артистов двусторонняя. Дайте Украине своего Дудя (не Гордона, не Анатолича, а именно Дудя) и мы услышим множество интересных откровений. Персонажа (особенно такого сложного, как талантливый артист) нужно аккуратно и умело раскрывать. А самому ему публично вскрываться в социальных сетях — это где-то очень рядом с популизмом.

Или некоторые артисты-активисты слишком андеграундные, и их попросту не видно и не слышно, что бы они там ни думали и ни писали? Я, например, даже видела трек «Арсен Аваков» — там, где-то 300 прослушиваний.

Думаю, трек «Арсен Аваков» затерялся где-то на 50-й странице СЕО-выдачи в Google. Стоило назвать его «Arsen Avakov». Было бы немного проще. Но если серьезно, то социальный месседж должен быть помножен на талант и качество реализации задумки. Просто «чернуха» и «социалка», лишь бы было тру, — это однобоко. Можно хоть всем членам партии Слуга Народа посвятить по треку. Но это должна быть, прежде всего, крутая музыка. Песня рэпера Юрия Бондарчука сделана на коленке. Она плохо звучит. Это любительский bedroom-саунд. Да и сам Юрий не сказать, чтобы читает рэп. Это просто мелодекламация. Потому вряд ли здесь был реальный расчёт на широкий общественный резонанс.

Другое дело, когда ты слышишь песню «1944» Джамалы. Тебя сначала пробирает до костей, а уже потом ты заходишь в Википедию и вникаешь в суть этой трагедии. Ровно так же работает талантливое социальное кино. И если уж брать эту тему вообще широко, то артист, его реакция, протест, боль, несогласие должны зреть до художественной формы и вызревать в эмоционально наполненную талантливую музыку. Тогда ему не придется говорить. Тогда вообще никому не придется говорить после последней ноты его песни.

Получается, ниша условного рупора нации у нас пустует? Нет подходящего героя? Нет запроса? Кто бы мог метить в эту нишу?

Рупор нации — это не такая обязательная ниша для музыкальной сцены любой страны, как, например, секс-символ для девочек. Но да, именно в Украине такой персонаж мог бы появиться. Запрос на него колоссальный в последние 6-7 лет. Другое дело, что люди-глыбы... их и в мире не так уж много. Давайте подумаем, как все мы ждали проявлений героизма, мужества, поддержки со времен аннексии Крыма и войны на Донбассе. Но оказалось, что настоящих мужчин нет ни в Европарламенте, ни в правительстве США. Во всем мире нет ни одного сильного лидера с принципами. Одна болтология, шкурные интересы и вранье. Потому, не много ли мы ждем от современной украинской музыки?

Сейчас многие артисты на западе реагируют на происходящее в Миннеаполисе, и очень активно реагируют, но если не брать многочисленных постов в соцсетях, это как-то проявляется в их творчестве? Кто-то уже успел написать, к примеру, хип-хоп трек на эту тему?

Думаю, да. Хотя я не проверял. Но американские артисты и медиа в этом плане действуют молниеносно. И, что важно, очень слаженно. Так, вчера, 2 июня в Америке и многих других странах прошла акция #TheShowMustBePaused в поддержку погибшего Джорджа Флойда и других афроамериканцев, убитых полицейскими. Все крупнейшие мировые лейблы и радиостанции на один день приостановили всякую активность и перенесли свои релизы. На один день в музыкальной индустрии произошел полный blackout. Мы, к слову, решили присоединиться к этой акции и перенесли на сегодня релиз интерактивного долгостроя группы The Maunt, который называется... Blackout. Что бы это ни значило.

Прикладная и персонализированная музыка

Этому интересному наблюдению я обязан своей девушке Оле. Однажды она предложила делить всю музыку на два типа – прикладная и персонализированная. Я быстро подхватил эту мысль, развил ее и применил к локальной сцене. Мне тут же открылись интересные инсайды. Но обо всем по порядку. Для начала разберемся в понятиях.

Прикладная музыка служит какой-то цели. Вальс, как и хаус – это музыка для танцев. Лаунж, чиллхоп и целый пласт этники подойдет для спа-салона или тихой кофейни. Хардкор и минимал-техно – отличный способ разрядки и выброса негативной энергии. EDM, как известно, снизил в Америке преступность среди подростков. Согнали дурь в танце – и меньше желания бить друг другу лбы. Индастриал (без вокала) сгодится для компьютерных игр – шутеров или гонок.

Наконец, эмбиент. Всеотец прикладной музыки. Этот жанр изобрел клавишник группы Roxy Music Брайан Ино. По легенде однажды он попал в аварию и получил множество травм. В больнице Ино был привязан к своей койке и с трудом дотягивался до радиоприемника, чтобы заглушить его шипением шум грозы за окном, который дико его раздражал. В этот момент Брайан подумал, что музыка может быть таким же предметом обстановки, как свет или цвет комнаты. Музыка может обозначать настроение пространства и дополнять его. Позже, выйдя из больницы, композитор посвятил этой идее сразу несколько альбомов. Самый известный из них – «Ambient 1: Music for the Airports» (1978). А самый лучший – «The Pearl» (1984) в соавторстве с пианистом Харольдом Баддом. Великолепная запись! Послушайте обязательно.

https://music.apple.com/us/album/the-pearl/714499703

Персонализированная музыка – это музыка, в центре которой находится человек. Сам автор или его лирический герой. Эта музыка рассказывает историю. Дарит обмен эмоциями, вызывает эмпатию и соучастие. Очевидно, что под это описание попадает все вокальное – от босса-новы до дэт-металла. Но к персонализированной музыке можно отнести и музыку без вокала. Например, концептуальную электронику или пост-рок. Главное качество – эта музыка требует к себе повышенного внимания. Она не сгодится для фона. Ты должен вникнуть в нее, понять, выявить детали. И только тогда получишь удовольствие.

Отсюда можно сделать вывод. Персонализированная музыка – это настоящее искусство. А прикладная – лишь ремесло. К такому ходу мысли создателя склоняет его эгоцентризм. Само собой, он выбирает для себя первую категорию. Он хочет делиться своим внутренним миром, давать интервью, быть на сцене, снимать себе клипы и фотосеты. Есть в этом что-то от дьявольского искушения.

Между тем, персонализированная музыка жестока в своей сути. Здесь нет компромиссов и промежуточных ступеней. Ты либо Aphex Twin и Дэвид Боуи, либо интересен по большей части только сам себе. А ведь и правда. Зачем мне тщательно вникать во внутренний мир автора, который устроен так же, как и я сам? Ну любил себе, страдал, сомневался, находил какие-то смыслы. Что особенного? Слушателя притягивают уникальные личности. Эксцентричные, сумасшедшие, гениальные. Однажды узнав о таких, он вряд ли согласится на меньшее.

Отсюда – главная проблема и противоречие украинской (да и вообще любой) инди-сцены. Артисты сетуют на глупую аудиторию, отсталую страну, плохие лейблы и слабых пиарщиков. Всех их должно быть жаль. Их труд не оценен по достоинству. Их карьеры не развиваются, а расходы на контент приходится покрывать доходами из совсем других сфер. Я работал с доброй сотней таких артистов из разных стран и не раз наивно пытался сдвинуть с места их карьеру. Пока не понял главного – мир устроен иначе. И вряд ли стоит идти против его устоев.

Как владелец инди-лейбла могу сказать, что независимая музыка приносит сущие гроши. В моем случае лейбл – это усиливающий инструмент для работы пиар-агентства. Иначе я бы в жизни этим не занялся. В первые полгода, несмотря на обилие релизов, лейбл не покрывал даже моих расходов на бухгалтера и юриста. Догадаться несложно – я выпускал исключительно персонализированную музыку.

Между тем, если вы слегка придушите зеленого монстра под название «раздутое эго», что живет внутри каждого из нас, то вдруг обнаружите, что аудитория не так глупа. Украина – не самая богатая страна, но здесь точно есть какой-то рынок и какие-то деньги. Да и на лейблах работают не такие уж идиоты. Как говорил Архимед: «Дайте мне 100 треков хорошего лаунжа, и я переверну Землю!».

В Украине выходят десятки альбомов персонализированной (читай, эгоцентричной) музыки в неделю и практически не производят прикладную музыку. Более того! Есть целая каста профессиональных саунд-дизайнеров, которые зарабатывают деньги в рекламе и кино, чтобы потом слить их на собственные нерентабельные проекты персонал-музыки. Что тем более странно. А вот прикладную музыку не пишут совсем. Стерильный эмбиент, чиллхоп, чиллвейв, лаунж, смуз джаз, абстракт хип-хоп – нет ничего из этих жанров.

Тем временем, среднестатистический сугубо студийный проект из компиляций Café Del Mar зарабатывает в стриминге от 20 000 $ в год и выше. А разные там Montefiori Cocktail или первые полсотни ведущих композиторов-неоклассиков – это и вовсе долларовые миллионеры. Ян Тирсен, к примеру, недавно купил себе остров. На острове есть заброшенный маяк. Там ему пишется лучше всего. Что ж, может себе позволить!

Напоследок, еще более интересный факт. Практически все украинские артисты, что добились успеха на международном уровне, пишут прикладную музыку. ARTBAT, Woo York, Etapp Kyle – фестивальное техно. Vakula – пусть и своеобразный, но все же хаус. Omnia, Juicy M, Sagan – транс, EDM. И даже шаманский вайб ДахаБраха – это все-таки ближе к музыке состояния.

Думаю, так будет продолжаться и дальше. Украинские медиа, лучшие пиарщики и промоутеры самоотверженно трудятся и авансируют локальный персонал-мьюзик, называя его авторов «без пяти минут звездами мировой сцены». И с ними ровным счетом ничего не происходит. А тем временем, никому не известный харьковский парень Илья Показеев, единственная ссылка по которому – это его объявление на Work.ua о поиске работы в Киеве, выпускает винил на легендарном бельгийском лейбле-гиганте R&S Records. Угадайте, к какому из этих двух типов относится его музыка?

https://youtu.be/WNqm2pMTB0g

Как правильно давать интервью?

Многие молодые артисты не умеют быть интересными. Причина – полное непонимание сути PR и его роли в карьере артиста. Принято считать, что PR – это такая себе отработка. А все ритуалы вокруг релиза – цитата для пресс-текста, гостевой эфир, интервью – это просто формальности.

Если после череды этих формальностей релиз не взлетает – виноват PR. Ну или СМИ, которые никто не читает, не смотрит и не слушает, так как «все это прошлый век». Не сделав и шагу на встречу СМИ, артисты меняют «бесполезного» PR-щика на таргетолога и начинают тупо качать свои соцсети платной рекламой. Органика на нуле. И вот наш артист уже сидит с умным видом на дорогущих курсах очередного шарлатана, который знает, как спасти его карьеру благодаря революционным челленджам в TikTok.

А ведь всего-то стоило еще на старте, до того, как начать писать музыку, взять и подумать: что же отличает успешных артистов от других людей? Не так ведь сложно присмотреться к ним поближе и понять, что в них такого особенного? А затем подумать: как найти это особенное в самом себе? Но нет. Артисты уверены, что задача у них всего одна – писать музыку. Все остальное должен решить лейбл, менеджмент, PR, SMM. Кто угодно, но не они сами. Фатальное заблуждение.

Интеллект, харизма, обаяние, чувство юмора, скорость реакции, навыки живой коммуникации, смелость, дерзость, открытость, тонкость восприятия мира, мудрость, легкость, остроумие, непредсказуемость – вот лишь не полный перечень качеств, которыми должен обладать артист, который претендует на популярность и публичный статус.

Обладать хотя бы частью из этих качеств – большой дар и, вместе с тем, огромная работа над собой. Приходит не сразу. Но можно начать развитие этих качеств с задач попроще. Например, с текстовых интервью и гостевых эфиров на радио. Ведь даже в таком формате большинство музыкально одаренных ребят выглядят очень бледно.

Впрочем, если вы читаете эти строки, значит не все потеряно! Потому перейдем к полезным советам.

- всегда включайте лучшую версию себя в тот момент, когда журналист нажимает кнопку play на диктофоне или выводит вас в эфир на радио. Представьте, что вы на свидании с человеком, который вам очень нравится. Пробуйте обаять его, удивить, рассмешить, увлечь. Удивительно, но многие артисты банально «не включаются» в процессе интервью, отвечая на вопросы так, будто ты ведешь с ними неформальную беседу. И это вовсе не та расслабленность, которой стоило бы гордиться;

- никогда и ни при каких обстоятельствах не давайте односложных ответов. Даже если вопрос идиотский. Даже если журналист гораздо глупее вас. Мой давний приятель (L’Enfant terrible онлайн медиа десятых) Антон Кораблев однажды сказал: «Иногда для хорошей статьи и одной мысли бывает много». Подумайте над этой фразой. Используйте самый глупый и банальный вопрос как камертон, со звуком которого вы вольны сыграть джазовое соло.

- Стоит признать, музыкальные интервью как жанр – это, конечно, не Дудь. Скука смертельная. Зачастую такие интервью делают в режиме promo, где у интервьюера нет цели «гасить» вас и выводить на чистую воду. Ему важно последовательно раскрыть ваш образ и вашу историю. Всего-то и делов. В таком формате вместо вопросов журналист часто использует подводки. Например, такие: «В 2017 году вы переезжаете в Киев, где впервые встречаетесь с гитаристом вашей будущей группы Иваном Морелло…». Умоляю, не тупите в такие моменты! Эта беседа не нужна никому, кроме вас самих. Журналист и без того зевает, а читатель прочитает только заголовок. Корректор, верстальщик, шеф-редактор…господи, да всем наплевать на вашего гитариста. Но вам, именно вам, это должно быть очень важно. Услышали подводку, подхватывайте и начинайте с этого места свою историю. Рассказывайте ее до тех пор, пока журналист не перебьет вас, чтобы задать следующий вопрос. Поймите, если на подводку вы отвечаете как-то вроде «Ну да, было дело», то ваша и без того вялая беседа просто глохнет на этом месте. Дальше продолжать ее бессмысленно. Еще раз: в 90% случаев профильное музыкальное интервью о музыке и вашей карьере интересно только вам. А значит «вытягивать» его должны именно вы.

- Теперь мое любимое. На вопросы вроде «Назови три группы, которые повлияли на твою музыку» или «Что у тебя в плеере прямо сейчас?» давайте, блин, конкретные ответы! Убейтесь об стену, если вы из тех, кто отвечает как-то вроде «Да так сразу и не вспомнить. У меня в плеере много разного». «Да вроде никто особо не повлиял. Все по чуть-чуть повлияли. Кто-то больше, кто-то меньше».

Вдох-выдох… И так. Музыка – это такой же товар, как джинсы или банка огурцов. Аудиофайлы ваших песен и билеты на концерт стоят денег. Деньги – это индустрия, бизнес. Бизнес невозможен без маркетинга и мерчендайзинга. Бизнесмен первым делом должен знать все про свой товар. И, конечно, он должен понимать, где и на какой полке его товар будет размещен в торговом центре или супермаркете. Дизайнер, который производит джинсы, не скажет: «Да я и не знаю, джинсы это у меня получились или спортивные штаны. Я так даже сразу и не скажу вам, что я вообще делаю. Я творю. Иногда получаются джинсы, иногда конское пальто». Согласитесь, звучит как бред. Но именно такой же бред – это ваши ответы на обязательные вопросы, что необходимы для условной маркировки вашей музыки. Читатель хочет встроить вас в понятный ему ряд имен, жанров, ассоциаций. Музыка не может существовать вне контекста. И если вы не готовы рассказать, как повлияли на ваше творчество политические и социальные процессы последней декады, назовите, пожалуйста, ебаных три группы из вашего плеера! Это не сложно.

-  Никогда не говорите прямо: не могу сказать, это мне нельзя говорить, воздержусь от ответа, следующий вопрос. Друзья, вы же не в суде. Вы в прямом эфире. Здесь есть свои законы и правила жанра. Уходите от ответа красиво. Сменяйте тему, заговаривайте зубы журналисту, начинайте спорить и передергивать. Делайте, что угодно, но не переворачивайте шахматную доску по время партии. Уважайте труд интервьюера и само интервью как жанр. Ваши подобные ответы – это такое же пренебрежение к попытке выстроить интересную (не вам, а читателю!) беседу, как если бы журналист выключил вам звук во время концерта.

- Наконец, главное. Не отвечайте на вопросы. Как бы странно это не звучало. Тут я всегда вспоминаю Петра Мамонова, который однажды дал интервью для печатного Rolling Stone, которое состояло из одного вопроса автора и его монолога на четыре страницы. Мастер!

Запомните, вопросы в интервью – это лишь условные точки на огромной карте вашей жизни. Никто, кроме вас самих, не может знать лучше, что именно в вашей жизни и в вашем внутреннем мире наиболее интересно. Крайне редко, опираясь на инфо со странички в Wiki и парочку прежних публикаций о вас, журналисту удается попасть прямо в эти ваши интересные места. Помогите ему. Уводите тему туда, где беседа завяжется сама собой. Не надо в сотый раз говорить про новый клип. Расскажите про свое детство, про свою боль, переживания, реакцию на свежие новости в ленте и вражду с одним из коллег по цеху. Будьте живым. Будьте настоящим. Не клип – повод для интервью. А интересное интервью – это повод для того, чтобы посмотреть ваш новый, мать его, клип.

Вне Времени

Сегодня я хочу поделиться с вами музыкой. Но для начала перенесемся в 1977 год. В этот же день 19 июня 77-го года герой моего недавнего поста – Брайан Ино ворвался в берлинскую квартиру Дэвида Боуи, где тот уже второй год как работал над трилогией альбомов «Low», «Heroes» и «Lodger». Брайан был крайне возбужден и все повторял одну фразу: «Я только что слышал звуки музыки будущего!». Боуи лениво отмахнулся: «Перестань, мы только начали над этим работать». Вместе они старались сделать полный рестарт карьеры Боуи, который в n-раз хотел изобрести себя заново.

Ино был неумолим: «Речь не о нас! Ты должен это услышать». Брайан поставил свежий сингл «I Feel Love», отошел в сторону и с первыми раскатами мощных синтезаторных арпеджо воскликнул: «Здесь есть все! Эта песня изменит историю музыки на ближайшие 15 лет». Боуи одобрительно кивал головой и озадаченно добавил: «Если не дольше…».

В клубы Берлина «I Feel Love» пришла с юга страны – из Мюнхена. Там, в студии Musicland ее сочинил дерзкий эмигрант из итальянского Тироля – Джорджо Мородер. Он был одержим идеей повторить чувственность и мелодизм американского диско. Друзья-музыканты говорили Джорджо, что это невозможно. Белому парню из малоизвестной группы Munich Machine никогда не повторить то уникальное звучание, что далеко за океаном создавали Kool & The Gang, Chic, KC and the Sunshine Band. Но Джорджо не сдавался…

В желании стать на шаг ближе к аутентике американского диско, он нашел темнокожую вокалистку из Америки. Ее звали Лейдонна Гейнз. В 20 лет она уехала в Германию, где пела по контракту в местной опере. Там же девушка познакомилась с австрийским актером Гельмутом Зоммером и вышла за него замуж. Так она стала Лейдонной Зоммер, а немногим позже – Донной Саммер.

Дальнейшая история многим известна. Сингл Донны «I Feel Love», спродюсированный Мородером, обозначил новую эпоху в диско-музыке. Заменив жгучую страсть американских диско-бэндов холодным напором аналоговых синтезаторов, Джорджо сделал диско, которое было не лучше и не хуже, чем у коллег за океаном. Это диско просто было другим. Так, из подражания родилась совершенно новая музыка.

По иронии судьбы, спустя 30 лет именно европейское синт-диско и все его разновидности взяли на вооружение уже американские саунд-продюсеры, которые устали от пышной помпезности живой музыки – с ее пачками духовых, драм-соло и звонкими бэк-вокалистками. Такие вот дела.

Эта история о том, что в музыке не должно быть границ. Джаз должны играть только черные, академическая музыка – вотчина композиторов из Западной Европы… Все это полная чушь. Пиши и пой, то, что любишь! Где бы ты ни был, как бы тебя ни звали, и что бы ни происходило вокруг.

Да, я сам как директор PR-агентства часто говорю про квоты, менталитет, локальную традицию и все такое. Это нужно учитывать, понимать и двигаться «по течению». Но есть и другой путь. Просто делай предельно круто то, что искренне любишь. И, возможно, этот мир изменится под тебя.

Думаю, именно такой будет история альбома, который вышел сегодня. Музыкант из Конотопа в Сумской области решил передать привет сквозь пространство и время своим учителям и вдохновителям – гениальным битмейкерам Q-Tip и J Dilla. Вытер пыль с сэмплера AKAI, достал драм-машину и открыл двери своей студии всем желающим. Таким же, как он – талантливым украинским артистам, что выросли на черной музыке прошлого. Что из этого получилось? Послушайте и узнаете сами!

Релиз: https://orcd.co/vne_vremeni

музыка и Музыка

До сих пор всю индустрию удобно делил один расходный стереотип. Мол, есть два типа музыкантов. Первые — творцы, художники. Упоротые ребята, которые занимаются творческим садомазо, месяцами работая над одной песней. Помню, брал интервью у Пола Хартнолла из Orbital. Говорили о перфекционизме. Он тогда круто подметил: «Написать трек и закончить трек — это два разных вида искусства». Наглядный пример музыкантов такого типа — это группа Radiohead и их многострадальная песня «Knives Out» из альбома «Amnesiac». «Мы в буквальном смысле были близки к тому, чтобы сойти с ума», — вспоминал Колин Гринвуд после 373 дней (!) ежедневной работы над этим синглом.

То ли дело артисты-прагматики. Настоящие профессионалы индустрии, у которых, что ни день — так новая песня! Никаких тебе сомнений, прокрастинации и проблем. Четкая работа по графику, дедлайны, KPI, кэш-флоу, довольные менеджеры, успех. Так работают многие саунд-продюсеры поп-индустрии, создатели танцевальной музыки и даже современные неоклассики/пост-классики.

Так вот, всегда было принято считать, что первый тип артистов — это про чистое творчество. Второй — про рынок и бизнес. Ну и вроде как, каждый волен выбирать сам, какой путь ему ближе. Но что если взглянуть на эту ситуацию исключительно с позиции рынка?

Ряд знакомых мне поп-продюсеров говорят, что способны сделать полностью готовый трек всего за час. Охотно верю. В рубрике FACT Magazine артисты делают их и за 10 минут. Но все мы понимаем, какого качества будет эта музыка. Не с точки зрения саунда, а с точки зрения идей, глубины, взвешенности, цельности, атмосферы. Очевидно, что ничего действительно интересного за один час создать невозможно.

Дальше музыка первого и второго типов попадает в стриминги. То есть на общую витрину. И вольно ранжируется безо всяких пометок для слушателя. Он не знает, какая из этих песен сделана за час, а какая за 373 дня.

С точки зрения рынка два этих типа музыки (или музыку и Музыку) можно определить, как эксклюзивный продукт и ширпотреб. музыку делают с помощью готовых полуфабрикатов из облачной платформы Splice ($8 в месяц). В аудиотеке Splice вы можете найти фрагменты, из которых сделаны аранжировки песен Maruv «Drunk Groove», NK «Peligroso» и многих других радио-хитов.

Так, пока для одних расходная часть на свой продукт находится где-то около нуля, другие зачем-то продолжают морочить голову с pro-микрофонами, записывают живых музыкантов, оплачивают профессиональные студии с их увесистыми микшерными пультами, лампами и прочими «саунд-гудайзерами».

Мы же, как слушатели, подходим к витрине (главная страница Apple Music или Spotify) и не имеем возможности определить, где здесь продукт, чья себестоимость $50, а где продукт, чья себестоимость — $5000. Заметьте, никакой вкусовщины. Сегодня мы говорим только о цифрах.

И тут  выходит, вот какая ситуация. Представьте себе парфюмерный магазин в duty free любого крупного аэропорта. На витрине Kilian, Maison Margiela. И тут же одеколон «Саша» или какой-нибудь Seduction с молодым Бандерасом на упаковке. И самое главное! В этом магазине вообще нет ценников. Поди разбери, что и сколько здесь стоит. Модель такая: заплати нечто среднее (ну, допустим, $50 на входе) и выбирай, что хочешь. А дальше мы, как ритейл, поделим выручку поровну между всеми брендами и разошлем вам вашу долю. Как думаете, что сказали бы о такой затее ребята из Kilian?

А может, дали бы добро представители Chanel, Dior, Givenchy на размещение своей продукции на одной витрине с одеколоном «Саша»? Очевидно, что нет. Тогда почему в «горячих новинках» мы видим новый сингл The Killers, сделанный номинантом на Grammy Шоном Эвереттом в дорогущей студии в LA рядом с какой-нибудь Инстасамкой и Клавой Кокой?

Вы скажете, клиенту выбирать. Да, само собой. The Killers заработают свое на концертах? Конечно. Но в эпоху CD, которые нещадно ругали, как формат, который уравнивает всех по некому нижнему порогу качества… даже там была какая-то иерархия. Условный Океан Эльзы печатали на месте. The Killers (тогда скорее первый альбом The Strokes) приезжал из Америки или Японии. Это был «ориджинал». Он стоил в два раза дороже, звучал в три раза лучше. Стоял весь такой красивый, аккуратно запечатанный, играя на солнце перламутровой акцизой. А нечто вроде Клава Коки, Niletto или… сейчас будет вообще правдоподобно!.. Gayazov$ Brother$ до издательства на лицензии даже не доходили. Такие «сарафанные» хиты можно было найти только на пиратских сборниках. На том «лоточники» и делали свою разницу в неравной борьбе с большими музыкальными магазинами.

Теперь же Spotify, Deezer и еще 90 таких же сервисов предлагают нам такой себе творческий социализм. Но, кажется, устраивает это далеко не всех. Например, поклонники классической музыки уже обособились в уютном нишевом стриминге IDAGIO. Все так же, как в Apple Music, но здесь исключительно академическая музыка с ее внутренними новинками и «горячими треками». Вы удивитесь, но и сегодня выходят десятки заметных релизов для поклонников классики. Просто ценители не хотят искать их где-то между Инстасамкой и Клавой Кокой. Это вопрос элементарной цифровой гигиены.

Для лейблов, в том числе. Динозавры издательского бизнеса вродe Deutsche Grammophon или ECM не спешат передавать стримингам весь свой обширный каталог. А вот в IDAGIO — это, конечно, пожалуйста!  Кроме того, IDAGIO предлагает слушателю выбор уровня качества. Не устраивает 192 kbps? Ок, заплатив больше ($12,99 за месячную подписку), вы получите доступ к своей коллекции в форматах FLAC и Loseless. Есть ощущение, что вслед за IDAGIO начнут появляться и другие нишевые стриминги. В первую очередь, для поклонников джаза. А потом и для ценителей электроники, так как стриминги не предлагают ключевой для этого жанра опции — поиска по лейблам.

При всем уважении к нейросетям (хотя, думаю, им все равно), но я сам за три года не открыл для себя ни одного действительно крутого трека, который забрал бы в будущий диджей-сет или авторскую подборку. Ничего такого, что я могу найти в выдаче магазина Bardelo A Parigi, в подкастах Bandcamp, подборках NTS Radio, радиошоу на BBC Radio 6 или в миксах моих друзей-селекционеров. Максимум глубины в авто-рекомендациях — это какой-нибудь ньюкамер из каталога Stones Throw или WARP, кум свата из тусовки Flying Lotus или трек из свежей компиляции Kitsune. Этого мало. Резюме: человеческий фактор никогда и никому не удастся заменить на 100%.

Потому я сам пойду туда, где реальные люди (эксперты в моих любимых жанрах) тратят сутки и месяцы в поисках чего-то такого, что все еще может меня удивить. 17 лет я сам сознательно искал музыку, рылся в коробках с дисками и пластинками. Нарезал, переписывал, менялся, заказывал, добывал. Ну какая, на хер, нейросеть?! Какие еще «рекомендации»? При всем уважении, но мультижанровые стриминги — это массмаркет.

И уже очевидно, в чью пользу сделают выбор бенефициары этого массмаркета. Никто из них не рискнет вставить в новинки недели какую-то нереально крутую обскурную запись до того, как о ней не начнет трубить условный Pitchfork. Во всех этих плейлистах насквозь виден рынок. Подборки с «рекомендациями» идеально рифмуются с релизами, у которых мощная пиар-поддержка. С какими-нибудь типа «звуками электроники будущего» вроде Petit Biscuit или SG Lewis. Составителей подборок абсолютно не смущает соседство музыки и Музыки. «Песен за час» и песен, сделанных за 373 дня. Более того, они без зазрений совести поставят музыку выше Музыки по той лишь причине, что у Музыки меньше фолловеров и стримов. Что очевидно: выигрывает тот, кто постоянно на виду.

Потому в ближайшие пять лет нас ожидает некое расслоение. Переход музыки в два разных вида искусства. Что-то вроде эволюции театра и кино. Уж сколько театру пророчили забвение, но и сегодня билеты на спектакль и оперу стоят в разы дороже билетов на самый крутой IMAX.

Что касается жанров, то мода/сезонность, и сама эта изнурительная (и уже бессмысленная) маркетинг-гонка в поисках «нового саунда», хайпа и тренда останется уделом бедных. Стран второго/третьего мира и людей с плохим или просто не развитым вкусом. Вроде как сезонная мода на рынке с турецкой/китайской одеждой. Завезли штаны со спущенной мотней, ну и все мальчики в них ходят. Девочки — чокеры на шее. И так далее.

Тем временем, был, есть и будет Lacoste. Белое поло и все тот же маленький крокодил. Burberry с его неизменной клеткой. Ralph Lauren, Louis Vuitton и многие другие. Вот ровно так же случится и с музыкой. Жанры забронзовеют (этот процесс происходит уже сейчас). Настоящий, элитный фанк для ценителей будет звучать как в 70-х, но с использованием новых технологий. Мы уже слышим это в музыке Anderson .Paak, Masego, Sunni Colon, Mayer Hawthorne. Альтернативный рок будет звучать как в 90-х + новые технологии. Диско, как в 80-х («Blinding Lights» — это же без пяти минут «Take on Me», только в dolby surround режиме) etc.

Для создания самого этого эффекта (пресловутое «как тогда») на новом витке технологического прогресса необходимы особые, уникальные технические знания, ооочень дорогая аппаратура, тонкий вкус, впечатляющий талант и музыкальная эрудиция. Сингл для Anderson .Paak невозможно сделать за час. Это и есть Музыка. Она дорогого стоит. И будет стоить еще дороже.

Что ждет такие страны, как Украина после подобного разделения? 80% тех, кто пытается делать инди и фирмУ поймут, что им никогда не достичь мировых стандартов. А на меньшее слушатель уже и не согласится. Потому одни просто сдадутся, вторые перейдут в жанр «трек за час» в поисках куда более легких денег. Если внимательно присмотреться, этот процесс происходит уже сейчас. Водораздел уже начался. Тем временем, в Музыке останутся единицы. Они продолжат терпеть муки творчества, искать идеал и прозябать в нищете. Временно, кстати.

Post-COVID: как меняется музыкальная индустрия после самого сильного потрясения со времен Второй Мировой Войны

Никаких выводов. Просто интересные факты.

Вся мировая музыкальная индустрия стоит порядка 50 млрд. $. С начала 2020 года общий убыток мировой музыкальной индустрии составил 10 млрд. $. К осени 2021 года (предположительный конец пандемии), по предварительным прогнозам, индустрия потеряет 22 млрд. $, то есть почти половину от всей своей емкости.

Какой из секторов индустрии пострадает больше всего? Думаете, концерты? Но нет. 60% от всех денег на концертном рынке зарабатывает 1% мировых топ-артистов. Именно они сейчас теряют миллионы $. Но, во-первых, им есть куда падать. Во-вторых, они так же быстро наверстают упущенное в 2021 году.

Более того, те деньги, что потеряли и продолжают терять топ-проекты из «золотого» 1% — это не только гонорары самих артистов. Большая часть издержек — логистика. Водители фур со сценической конструкцией или стюарды на стадионе. Специалисты, которые относятся к музыкальной индустрии очень косвенно.

Пострадают лейблы? Нет. У лейблов и дистрибуторов дела идут лучше всех. Во-первых, их бизнес стремительно растет. Еще 6 лет назад роялти от стриминговых сервисов составляли в среднем 9% от общего заработка артиста. Сегодня для большинства мировых артистов роялти — это 47% от их общего заработка.

Первой реакцией на мировой локдаун стал общий спад доходов стриминговых сервисов на 11%. Но всего за 4 месяца ситуация восстановилась и мировой рынок вернулся на те же позиции, с которых начинался 2020 год. Люди снова активно слушают музыку онлайн. А в Китае на местных стримингах так и вовсе совершили чудо — на ровном месте увеличили доход на 30%, придумав опцию «чаевые для любимого альбома».

Еще одна интересная тема — онлайн-концерты. Скепсис в их отношении был преждевременным. Сегодня это уже полноценный источник монетизации. Люди живо вовлекаются в тот контент, что остроумно реализован и предлагает им новый опыт. Так, специальные платформы для онлайн-концертов уже запустили медиа-гиганты Verizon и Vivendi. Они предлагают массу новых опций. Членство на канале артиста, преждевременный доступ к эксклюзивному контенту, платные комментарии, виртуальные собрания фанатов и артистов.

В то время, как стриминги растут, сфера рекламы и музыкального PR находится буквально на грани жизни и смерти. 25% от всех мировых артистов полностью отказались от расходов на рекламу еще весной 2020 года. Еще 46% артистов значительно сократили свои промо-расходы. Это бумерангом ударит и по всем видам музыкальных медиа. До начала 2021 года уцелеют далеко не все. СМИ будут вынуждено переходить (уже переходят) на платное размещение публикаций. Но это только ускорит их крах. В эпоху таргетированной рекламы платные новости и статьи — удел исключительно тщеславных артистов.

Вместе с тем, на фоне корона-кризиса, на пятки музыкальной индустрии наступает мощный конкурент, которого мы совсем не ждали. Статистика подсказывает, что люди в качестве фона все чаще отдают предпочтение не музыке, а разговорным подкастам. Эта сфера активно растет и глубоко интегрируется внутрь стриминговых сервисов. За трендом движутся и актуальные услуги PR. Сегодня действительно важно получить упоминание о своем альбоме в беседе двух популярных подкастеров. Потому давняя фраза Фрэнка Заппы «говорить о музыке — все равно, что танцевать об архитектуре» для современных артистов перестает быть актуальной.