Национал-феминизм как оксюморон
Недавно один из стримеров правой направленности сделал заявления, что он для русского националиста феминистические убеждения должны быть обязательными. При этом автор создал какой-то концепт Франкенштейн под названием «национал-феминизм». При этом, если под словом «феминизм» понимается именно феминизм, а не простое уважение к женщинам, то это свидетельствует о том, что у нас существует какой-то до сели не виданный вид национализма.
Во-первых, национализм и феминизм являются не совместимыми, так как в их основе лежат разные базовые идентичности. Для национализма именно принадлежность к политической общности (нации) является базовой идентичностью, которая стоит превыше иных типов социальной принадлежности (профессия, религия, класс, этнос и тд). Для Феминизма же базовой идентичностью является гендер. Люди делятся на мужчин и женщин, и уже только потом на всех остальных. В случае конфликта идентичностей, именно гендеру должен отдаваться приоритет.
В-вторых, национализм является партикулярной идеологией. Националист ставит во главу угла благосостояние своей нации, другие же политические общности его беспокоят лишь постольку-поскольку. Националист может быть изоляционистом или империалистом, однако его взгляд всегда направлен во внутрь, на нацию. Феминизм же является универсалистской идеологией. Так как во главе угла стоит гендер, то необходимо бороться за освобождение и равенство женщин не только у себя в стране, но и по всему миру, в том числе за счет самих русских. Ведь русские женщины ничем не отличаются от женщин Узбекистана или Того, они угнетаются только на основании своего гендера, который является базовой идентичность.
И даже если предположить, что, каким-то образом, их не будут волновать женщины Узбекистана сами по себе, их освобождение по прежнему находится в их интересах. Ведь существование структур угнетения в одной стране легитимирует гендерное насилие по всему миру, и более того, может легитимизировать реставрацию режима гендерного угнетения в своей стране. А мигранты из стран, где гендерное угнетение является нормой, будут способствует нормализации такого дискурса в России.
В-третьих, национализм направлен на сохранение гомогенности общества, ведь нация это не только политическое объединение, она имеет общую культурную и ценностную базу. В то же самое время феминистки рады увеличению миграции, особенно низкоквалифицированной. Причина в том, что
низкоквалифицированная миграция высвобождает женщин, в особенности высококвалифицированных женщин, для рынка труда. А в современном обществе именно занятость и работа являются необходимым условием для экономической независимости и социального влияния. Более того, именно увеличение низкоквалифицированной миграции ведет к росту социального статуса женщин, так создает высокооплачиваемые рабочие места открытые для групп, ранее не имевших к ним доступа. Это обладает огромной важностью для России, где
треть семей состоит лишь из матери одиночки и чрезвычайно высок уровень человеческого капитала как в целом, так и среди женщин.
Меня сложно назвать традиционалистом, однако, как мы видим национал-феминизм не возможен из-за конфликтов на базовом ценностном уровне двух идеологий. Попытки создать национал-феминизм так же абсурдны, как и попытки создать национал-христианство или строить социализм в отдельно взятой стране. Все это либо скатиться в создание феминизма лишь на словах (что не приведет к значимым результатам), либо приведет к размыванию правой повестки и ее существенному полевению.
Все это конечно не отрицает того факта, что современный правый дискурс от национализма до либертарианства в целом является весьма токсичным для женщин, что и обуславливает их низкое участие в соответствующих движениях. С этой токсичность необходимо что-то делать, однако, очевидно не путем создания нежизнеспособных гибридов с целью привлечь женскую аудиторию.
