Колоссальные объемы денег, выкачиваемых из ДНР через ЗАО «Внешторгсервис», были реальной причиной скандального антуража, который Владислав Сурков создал вокруг своего ухода с должности помощника президента
Информационное сопровождение отставки Суркова было для путинской вертикали власти беспрецедентно громким. Чиновники такого уровня обычно уходят тихо, чаще всего с каким-нибудь орденом. Сурков через свою говорящую голову, директора Центра политической конъюнктуры Алексея Чеснакова,
анонсировал отставку сам. До того, как об этом объявили в Кремле. Далее Сурков пошел на еще большее нарушение корпоративной этики, заранее озвучив причину своего ухода с должности помощника президента. Заключалась она, по его версии, в
«смене курса на украинском направлении».
Заявления Суркова пришлось дезавуировать на уровне пресс-секретаря президента. Дмитрий Песков тогда
заявил, что ни о какой смене курса в отношении Украины и двух донбасских республик речи не идет, то есть публично одернул Суркова. Этот своеобразный диалог между помощником и пресс-секретарем президента происходил в конце января прошлого года, а 18 февраля Владимир Путин подписал
указ об освобождении Суркова от занимаемой должности.
Зимняя сурковская пиар-кампания, однако, была второй частью единого перфоманса. Первая часть была поставлена в августе 2019 года, когда тот же Чеснаков вдруг
заявил о том, что Сурков и Дмитрий Козак по-разному видят будущее Донбасса. Чеснаков нарисовал трогательный портрет патриота-государственника Суркова, который не хочет сдавать Донбасс, и неприглядный портрет Козака, который руководствуется экономическими соображениями. Из которых следует, что Донбасс – чемодан без ручки, финансировать его восстановление Россия не должна, и регион нужно отдать Украине или еще кому-нибудь.
Владислав Сурков не только умен, но еще и известен своей интуицией и способностью вписаться в любой дискурс. Речь, в конце концов, об авторе незабвенного
«Долгого государства Путина», классики российской политической апологетики. Но в данном случае за атакой Суркова на экономическую логику Козака стояли исключительно соображения личной финансовой выгоды. Схема «Внешторгсервиса» может работать и приносить своим бенефициарам баснословные прибыли только при сохранении нынешнего статус-кво на Донбассе: «ни войны, ни мира» + южно-осетинский оффшор. В любом ином случае она будет вынуждено пересмотрена.
Козак рассматривает конфликт на востоке Украины как проблему, отвлекающую ресурсы и нуждающуюся в скорейшем решении. Сурков, как мы писали, является одним из бенефициаров «Внешторгсервиса», и подход Козака банально угрожал его финансовым интересам. Которые он умело обернул блестящим фантиком державного патриотизма, столь близкого сердцу российского обывателя. Никакой смены курса на украинском направлении, которой Сурков прикрывал свои финансовые интересы, конечно, не произошло. Но атака на такую «тяжелую» фигуру как Козак стала демонстрацией оборотов схемы «Внешторгсервиса» и ресурсов ее бенефициаров. Чеснаков, очевидно, был говорящей головой не только Суркова, которого эта схема кормит и сегодня.