В 1919 году в Чикаго произошел знаменитый расовый бунт, благодаря которому социолог Чикагской школы Эмори Богардус придумал свою знаменитую шкалу социальной дистанции. И эта история может помочь нам понять что происходит сейчас в США.
Чикаго 1919 года - относительно свободный от расовой сегрегации город, черные избирались депутатами, специального регулирования сегрегации на законодательном уровне не было. В город возвращались черные ветераны Первой Мировой, уверенные, что теперь, после того как черные воевали наравне с белыми за свою страну - равноправие станет самом собой разумеющимся.
Одновременно с этим в Чикаго приезжали белые мигранты из Европы, в особенности ирландцы, а также переселенцы из сельской местности, неурожай в которых привел к массовой безработице и депривации сельского населения. Они занимали далеко не лучшие рабочие места, интегрировались в локальные криминальные структуры.
Напряжение между белыми и черными росло, значительная часть черного населения, вне зависимости от классовой принадлежности, концентрировалась в поясе доходных домов Саус Сайда. Большая часть профсоюзов были преимущественно белыми, в то время как тысячи рабочих на фабриках были черными.
Далее произошел инцидент на одном из пляжей - белый убил черного подростка. Затем белый полицейский отказался принять заявление на убийцу и вместо этого задержал черного свидетеля преступления. И с 27 июля по 3 августа в Чикаго всё было очень сложно - поджоги, убийства, попытки линчевания, разграбление магазинов. Причем как белыми так и черными.
Городские власти не прислушались к социологам из Чикагского университета и результатом Чикагского бунта стало введение сегрегационного законодательства в области использования городских пространств и девелопмента. Тем не менее, эта история позволила исследователям по новому взглянуть на природу подобного рода социальных взрывов.
Во-первых, теперь мы знаем что здесь смешаны расовые, этнические, экономические и политические аспекты. При этом смешаны многомерно - это не всегда конфликт между богатыми белыми и бедными черными. Это может быть конфликт между бедными ирландцами, которые считают, что все черные занимают их рабочие места и черными, которые уверены, что их ожидания гражданского равноправия не оправдались.
Во-вторых, эти конфликты начинаются в ситуациях неформального взаимодействия. Параллельно законам и кодифицированным правилам. В семье, в соседстве, на пляже, в автобусе, в магазине, на работе, в выборе места жительства. Нигде в законах Чикаго не было написано, что черные могут селиться только в Саус Сайде, но как само наличие межрасового конфликта вынуждало черных селиться компактно.
В-третьих, убийство на расовой почве и последующий бунт - это пиковая стадия множественных институализированных, но не формализованных конфликтов. Это не организованный мятеж или спланированные политическими боссами массовые беспорядки, это реализация нормативно закрепленного в Декларации независимости США права народа на восстание. Задачей которого является учреждение новых гарантий безопасности.
Зачем для этого жечь дома, переворачивать машины и грабить магазины? Это не совсем обязательная составляющая бунта, однако она важна, поскольку наглядно демонстрирует разрушительность и слабость существующей системы социальных гарантий.
Бунт возник не только из-за того, что белый полицейский убил чёрного. Он возник из-за того, что система здравоохранения США оказалась не готова к эпидемии Covis-19, из-за того, что малообеспеченное население оказалось фактически брошено государством, из-за того что бедные белые не получили от Трампа чего хотели, когда его выбирали, из-за того, что государство не решает проблем бездомности и интеграции мигрантов, а на фоне всего этого идут космические инвестиции в Space X, из-за того что для огромного количества людей затруднен доступ к школьному и высшему образованию.
Разумеется, такой порядок, усиливающий социальную дистанцию и закрепляющий неравенства нужно переучреждать, причём как можно скорее.
#blacklivesmatter #чикагскаяшкола #социологиягорода #ихнравы #коронавирус
