О пятничном Истмане в исполнении ансамбля Kymatic можно (и нужно) долго говорить, но главное — это то, что он был просто потрясающим.
Я, честно говоря, скорее шел на историческое событие, чем на хороший концерт, но ожидания мои были уничтожены. «Femenine» оказалась сыграна не просто хорошо — а так, что запомнится как минимум надолго. Kymatic — инстинктивно или осмысленно, уж не знаю, — уловили всю ее ускользающую и неопределимую суть и дали прекрасную возможность эту суть расслышать. Они не бросились музыку «исполнять», они именно что ее играли. Особенно хорошо эта разница между «исполнением» и «игрой» была заметна там, где сочинение уходило в сторону импровизации. Такие моменты у Kymatic вышли абсолютно своими, современными, невозможными в контексте Истмана в 1973 году, но настолько прекрасно встроились в саму фактуру и структуру «Femenine», что без них ее нельзя было в тот вечер представить. При этом ансамбль давал раскрыться в полную глубину не своим талантам и умениям, а главнейшим и первичным образом — музыке Истмана. Я услышал ее совершенно заново: стало ясно, что именно в ней «афроамериканского», что в ней — «гейского», что в ней — от минималистов, а что — от американских популистов. А главное, что оказалось понятным — так это то, что «Femenine» не дает никаких ответов ни на какие вопросы, а только сама вопросы задает. И на эти вопросы каждый ответит по-разному.
Вещь Истмана пусть и звучит как одно бесконечное развитие одной и той же идеи, но на самом деле похожа на набор связанных сквозными паттернами эпизодов, каждый из которых рвется-рвется-рвется к катарсису, но так до него и не доходит. В «Femenine» будто нет разрешения: не назвать же им тот факт, что музыка эта приходит в самом конце ровно туда же, откуда начиналась. Это не похоже на найденный выход, скорее уж — на взгляд внутрь тупика. Все эти бесконечно блуждающие обрывки мелодий, все недоговорки в материале, это стремление его автора все начинать заново в самый непредсказуемый момент, эта лишенная плавности форма подачи крайне пластичной музыки — все это производит оглушающий и гипнотический эффект погружения. В зале МАММ было очень шумно и очень многие всю длину произведения переговаривались между собой, но раздражало это только в самом начале. Под конец и голоса, и музыка слились вместе в одну материю, которую не разложить на атомы. Собственно, ровно то же самое происходит на единственной доступной записи «Femenine» — и на деле оказалось, что это не просто случайность. Эта способность музыки Истмана отвергнуть внешнюю реальность и затянуть в безразмерное пространство внутри себя — расчет, идея, главная ее особенность и важнейшая ее проблема. Во всех его доступных сочинениях она выражена по-разному, но в «Femenine» — самым обманчивым и эффектным образом.
Кстати, если вы еще не ознакомились с записью «Femenine» 1973 года — то она, оказывается, есть на миксклауде в записи с радио NTS. Самое время ее послушать. Об Истмане же в общем я еще скажу попозже: переслушивал его все выходные — и он, конечно, из сегодняшнего времени видится важнейшей фигурой американской (да и мировой) музыки. Фигурой, которую мы еще до конца не рассмотрели и не нашли ей место в истории, но важность и значение которой определяется прямо на наших глазах. Ради него стоит довольно кардинально научиться переосмыслять прошлое. И ведь крайне редко находятся причины уметь так делать.
https://www.mixcloud.com/NTSRadio/88-transition-julius-eastmans-femenine-25th-september-2016/
