Ладно и складно: доклады и последствия (3/3)
Несмотря на серьезный популизм в словах Александра Сергеева, отметим, что он еще раз обозначил важную проблему: по проценту ВВП (доли бюджетных отчислений) на исследования мы находимся в числе лидеров, но вот по суммарным затратам сильно отстаем. Проблема в том, что в развитых странах соотношение бюджета и частных инверторов составляет 30 на 70, а у нас наоборот и вплоть до 80 до 20 (как показал опрос). Принуждение госкорпораций и аффилированных с государством компаний и банков идет полным ходом, но видимо, есть потребность в развитии частного сектора как предиктора будущих инвестиций в науку. Тут очень важный вывод, с которым мы солидарны – дайте бизнесу делать бизнес, иначе ни инвестиций, ни инноваций кроме как из-под палки и со стороны госструктур не будет.
Екатерина Мищенко из Индикатора (как и мы) заметила несовпадение данных и выводов, представленных в докладе, а также подгонка вопросов под нужные ответы. В частности, она отметила:
«Участникам задавали два вопроса на эту тему [понимание приоритетов и цели реформы], но относительно всего научного сообщества – то есть, просили отвечать за некий гипотетический консенсус, а не за себя».
«Статус Академии с… точки зрения [финансирования] – сплошной казус и парадокс» - другое измерение проблемы, ведь она сама не ведет научных исследований, следовательно средств на них получать не может. В этой формуле заложена та новая роль, которую должна играть РАН – координация и оценка. По сути, этим всегда занималась Академия сама по себе – в лице Президиума и отделений. Никаких новаций здесь нет, реформа не изменила ровным счетом ничего – исследования все равно всегда велись именно в конкретных институтах. Дилемма заключается в том, что Правительство и Минобрнауки совсем не прочь изменить статус РАН с ФГБУ на ФГБНУ (научное учреждение), но того не желают сами академики, настаивающие на «особом статусе», который был бы зафиксирован в законах. Отдельный закон о РАН принимать никто особо не спешит – в начале требуется зонтичный по научной деятельности, но его решено перенести (по сути – заболтать) – об этом см. ниже.
Президенту РАН, как пишет
profiok.com, задали логичный вопрос: кто и каким образом должен заниматься привлечением средств частного бизнеса к финансированию поисковых и фундаментальных исследований?
«Этим должны заниматься все», – развёл руками академик [по его словам: и Совет по приоритетам СНТР, и Координационный совет, Администрация президента РФ, Минобрнауки]. В общем – все и никто. И из этого ответа стало очевидно (как авторам
profiok.com, так и нам): внятного рецепта по привлечению частных инвестиций в РАН, увы, нет.
Новый проект закона о науке президент РАН обозначил
«даже не какой-то нулевой итерацией, а документом к размышлению». В итоге, как заявил он, все решил посидеть спокойно, обождать, посогласовывать позиции – и посмотреть, чем дело закончится как будет воплощаться, например, нацпроект «Наука». Сдвинуть-то законопроект легко, но на него завязан возможный новый статус РАН. Он, видимо, не столь необходим руководству Академии.
«У меня такое впечатление, что летом искрили протесты, а сейчас так ладно и складно все пошло», – так оценил глава РАН взаимодействие с Минобрнауки по подготовке закона. Искрение прошло мимо руководства Академии – никаких политических комментариев мы не получили. Вероятно, Александр Сергеев стал чиновником в большей степени, чем ему самому бы хотелось.
Согласимся с выводами Екатерины Мищенко:
«Складывается впечатление, что положением дел в науке недовольны очень многие, но они очень сильно хотят казаться подавляющим большинством, хотя и не являются им. А чтобы решить главные научные проблемы науки, ученые РАН хотят получить больше права голоса и больше денег (хотя и жалуются на, увы, традиционно сопутствующую этим двум факторам бюрократию)».