В Йеле вообще не учатся. Тут очень короткий учебный год — осенний семестр кончается в середине декабря, а весенняя сессия — в самом начале мая. Плюс каникулы в октябре, ноябре и марте. Моргнул — и ты выпустился. Более того, если ты правильный гуманитарий, у тебя нет пар в пятницу. Так что в этом семестре моя последняя пара на неделе — пятидесятиминутный семинар по «Управлению Данными» в четверг днем.
Я записалась на Управление Данными из очень честных побуждений — кэмбридж-аналитика, таргетированная реклама, вот это вот всё. Плюс мне очень понравился препод — бодрый джен-иксер с поражающей воображение коллекцией разноцветных нью-беленсов. Про него даже
статья на википедии есть. Но я вообще не понимаю, что там происходит. Я честно хожу на лекции и иногда даже читаю заданные ПДФки, но все тщетно — я очень тупая, и не смогу оценить никакую полиси, даже если она подойдет ко мне около ломбарда на Парк-Стрит с пистолетом и потребует взвесить свои плюсы и минусы.
На четверговом семинаре в подвале библиотеки Басс напротив меня всегда сидит Тайлер. Тайлер — транс-айтишница. У нее гормональные сиськи, страница на Фейсбуке классического калифорнийского школьника-мажора и усвоенные типа женские манеры, от которых бы сгорел от стыда Лёха Жидковский. Тайлер ржет как Рената Литвинова, с оттяжечкой пьет латте со льдом, закидывает всю аудиторию
лимпристами, носит джинсовые шортики с велосипедками и является единственным человеком на кампусе, которого я знаю, который придумал сам себе специальность. Специальность Тайлера — что-то в духе «юриспруденция и технологии».
Как настоящий необразованный дикарь, я провожу время на семинаре, исключительно пиная хуи. Пока все остальные одногруппники бодро обсуждают кейсы про фриспич на фейсбуке, я бесстыдно залипаю в телеграм и поглядываю то на часы, то на Тайлера. На этой неделе лекции были на тему хейтспича (или что-то в этом роде — серьезно, я не умею конспектировать и тупая как пробка), но все обсуждение пролетает мимо моих ушей.
Прямиком до последних минут семинара, когда Тайлер взмахивает ладошками и предлагает гениальную идею.
— А почему нельзя сделать два Интернета? — спрашивает Тайлер. — Например, лайк, два браузера, в одном браузере нефильтрованный интернет, во втором — sensitive фильтрация.
Я открываю рот впервые за весь семестр и говорю — дорогой, чем тебе не угодил даркнет, и какой контент мы будем фильтровать? Эту линию быстро подхватывают местные азиаты, осторожно комментируя, что политическая фильтрация в интернете — это скользкая дорожка. Тайлер продолжает распахивать белозубый рот, ёбаный вест-коаст, смеётся, «ну если мы цензурируем интернет, давайте мы просто его разделим, нет? чтобы без проституции». На огромном экране сбоку аудитории играет скринсейвер, а я смотрю на дискуссию и думаю — мир так изменился за последние десять лет, мы даже не понимаю, как он изменился, что будут делать люди типа Тайлера со своими отросшими сиськами через десять лет, что мы будем делать с Фейсбуком и Амазоном, как удалить, блять, наконец свой Инстаграм, и где моё место в этом во всём?