на выходных выпивал с владельцем газет и пароходов из набережных челнов.

я выпил четыре женских коктейля, а он две бутылки водки:

— знаешь что. приезжай к нам. у нас здорово. у меня отель свой, отличный. на лошадях покатаемся, отдохнем.  у меня все схвачено, ты хоть на капоте можешь ездить. если остановят, просто скажи, что ты к иванову приехал.

не знаю, откуда взялся капот, если честно. возможно, он заметил, что именно я пью.

так-то глупость, конечно. где я, а где капот.

но потом я представил, как в набережных челнах встает солнце, по набережной камы едет красивый автомобиль, на весь татарстан из динамиков играет If you're going to San Francisco, а на капоте в белой и слегка расстегнутой рубашке, конечно, я.

стою, раскинув руки, на фоне огромного оранжевого диска.

очень красиво стою.

не очень понятно, как я удерживаюсь на капоте рено логан, потому что кто еще может приехать в набережных челнах на эконом-тарифе, но вот такой вот я ловкий и сексуальный герой.

ну, т.е. в реальности я, конечно, стою на корточках, молюсь и держусь за любые выступы так, что пальцы сводит. но иногда я все-таки отвожу правую руку в сторону на полсекунды — и в эти полсекунды я король мира, конечно.

— снимай, — кричу я. — снимай скорей, пока я не упал! видео только, а то не поверят!

потому что, сами знаете, чего в инстаграме нет, того, считай, и в жизни не было.

и вот наш титаник останавливает сотрудник гибдд, а я говорю, что всё ок, потому что я приехал к иванову.

— вот как, — говорит сотрудник. — какая красивая фамилия. а главное — редкая.

ну, т.е. я же адекватный. я как-то сам понял, что это не самая удачная идея.

ну, почти.

но, видимо, что-то в глазах сверкнуло, потому что через пять минут жена моего нового товарища отвела меня в сторону и, на всякий случай, рассказала, что в набережных челнах, в общем-то, не один иванов, и ее карточку в женской консультации каждый раз ищут по двадцать минут.

и она, конечно, права.

но я пришел домой, закрыл глаза, а там снова я — в набережных челнах, на капоте, и солнце встает.

и больше нет никого, пустая дорога, только я и солнце.

невероятное зрелище.

только полицейский режим, будь он проклят, всё испортил.

вот, кстати, интересно, что линч 25 лет назад очень хотел, чтобы речь в black lodge звучала странно и пугающе, и поэтому заставлял актеров произносить реплики (ну и соответственно играть всю сцену) задом наперед.

собственно, по инерции он и сейчас это делает, но после навигаторов и сири как-то не очень страшно уже, привыкли к неестественным интонациям.

о, оказывается bird box малермана перевели и издали на русском (называется "птичий короб").

если кто-то любит ужасы и пост-апокалипсис, то это, прямо, самое то. сеттинг довольно условный: человечество закончилось, потому что люди начали сходить с ума и убивать себя и других, просто что-то увидев. никакой явной агрессии это что-то не проявляет, но смотреть на него не стоит.

в результате немногочисленные выжившие ходят с повязками на глазах и живут наощупь.

главная героиня с двумя детьми пытается спуститься по реке к поселению, где, как она считает, будет безопаснее.

имен у детей нет, она называет их мальчик и девочка. глаза у всех завязаны.

в общем, это довольно круто сделано, потому что она попутно вспоминает, как все начиналось, и почему она в лодке с двумя детьми. и параллельно разворачиваются два сюжета, и в какой-то момент эти два сюжета начинают перекликаться друг с другом, а в финале объединяются в один.

и да, местами очень страшно, хотя ничего страшного, в общем-то, не происходит, никаких чудовищ, кроме людей, нет, просто кто-то коснулся твоего плеча, а ты не можешь посмотреть, кто это.

на сайте издательства "аст" героиню называют то мэлани, то почему-то мэллори, что внушает некоторые опасения относительно перевода, но вообще книжка очень классная.

и — почти спойлер, простите — никаких объяснений в финале нет, что тоже очень круто.

то есть закрыл книжку и понимаешь, что повязка все еще на тебе.

вообще, идея о добровольной сенсорной депривации как способе сохранить рассудок довольно жизненная, если честно.

вот смотрите, сейчас все обсуждают серебренникова. но я даже у недоброжелателей не видел тезиса "не мешайте работать следствию, следствие разберется". потому что даже они понимают, что это смешно, нет, к сожалению, такого аргумента.

при этом, что и сколько (и если) украл серебренников, это вообще не очень важно по сравнению с такой потерей. ну, т.е. серебренникову, наверное, важно, конечно, но вообще нет.

но об этом никто не говорит, потому что ну какой смысл, ну и, кроме того, если мы об этом задумаемся, это нас очень сильно расстроит.

еще есть прекрасный аргумент из другой совсем области, я его иногда встречаю в фейсбуке. какой-нибудь человек про что-то там скажет "и это вот делается на мои налоги" и сразу найдется другой хороший человек, который напомнит ему, что нет, не на твои налоги это делается, а на налоги условной роснефти, вот цифры, смотри, ничтожество.

стандартный контраргумент в этом месте такой, что недра, типа, общие, смотрите конституцию, но ведь, на самом деле, проблема в другом. проблема в том, что менеджмент страны за 15 лет жизни на нефти и газе не придумал для страны никаких других способов заработка.

но зачем он еще нужен, простите?

это как если бы мы работали в компании, которая не может ничего толком произвести, а зарабатывает, сдавая свои помещения в аренду. и на любой вопрос, что с этими деньгами потом происходит, тебе отвечают, что это не твои деньги, расслабься, это не ты их заработал.

это заслуга биздева и маркетинга, чувак, не твоя.

да, блин, их никто не заработал, просто сдали второй этаж и всё.

но если об этом задумываться, то опять станет грустно. куда интереснее обсуждать войну башен, коррупцию, навального, усманова, троллейбусы и что сказал песков.

почему-то кажется, что такие вещи имеют какое-то значение, а на какие-то из них мы можем даже повлиять.

ну, т.е. в россии как ни странно образовался общественный консенсус. он немного в неожиданном месте, но есть.

— а давайте не замечать чудовищ, — сказали мы себе однажды. — ну потому что мозг сводит на них смотреть, сколько можно.

и слово держим.

террорист, которому мы обязаны термином "стокгольмский синдром", оказывается, до сих пор жив. после отсидки он свалил в таиланд, где 15 лет работал в продуктовом магазине.

ну, то есть вообще удивительно.

зашел ты на отдыхе купить жвачек и колы, а перед тобой не просто скучающий фаранг, а легенда, практически столп современной цивилизации.

но сейчас он совсем на пенсии, вернулся в швецию.

его старший сын — полицейский.

мама с подругами сидит в одном углу кафе, мальчика трех-четырех лет, чтобы он не мешал разговаривать, посадили в другом углу кафе, напротив меня.

и чтобы он не скучал, перед ним положили лист бумаги и фломастеры.

уже тридцать минут ребенок стеклянным взглядом смотрит на бумагу и фломастеры, рот приоткрыт.

он не расстроен, ему не скучно, он просто сейчас хочет не рисовать, а сидеть с открытым ртом и пристально смотреть на чистый лист бумаги.

ни с одним человеком в мире я не ощущал такой сильной духовной близости.

на самом деле, даже удобно. вот в начале гражданской войны наверняка много было неприятных открытий.

вот это вот брат на брата и так далее.

типа, коля же такой хороший парень, как он может поддерживать этих проклятых белых (красных, зеленых).

а сейчас коля все в фейсбуке про себя написал, задолго до боевых действий. нас ждут только приятные открытия.

я в результате чувствую себя немного неуютно, потому что в охранители меня, наверное, уже не возьмут, и даже если я смогу убедить моих новых друзей, что мой аккаунт взломали, то все равно спалюсь на какой-нибудь мелочи, например, скажу, что геи тоже люди.

а либералам сдуру могу ляпнуть, что сносить старые здания не всегда плохо, например. и что если какому-то зданию двести лет, и в нем два раза сморкнулся пушкин, это еще не значит, что оно красивое. и что нет никакого исторического центра в москве уже давно, и сохранять, в общем, особо нечего.

ну и поскольку либералов мы любим не за то, что они умеют отличать важное от неважного, вот тебе вечером и трибунал по законам военного времени.

но, может, конечно, изгонят, если повезет.

вот вы возмущаетесь, что фб с суточной задержкой выкатил фичу i'm safe, а, может, какой-то трепетный менеджер просто почитал наши новости за две недели и решил, что нам не помешает отмечаться каждый день.

яндекс вчера показал свой секретный автомобиль без водителя, и, в общем, у меня нет сомнений, что лет через дцать мы окажемся в мире, в котором в такси водителей не будет.

и я подумал, что мы будем скучать по живым водителям, конечно. внукам будем рассказывать, как было классно. вот сел ты в машину, а там не тупая железка, а сирожиддин, и сразу тепло на душе.

в наше время люди общались друг с другом, а не как вы.
лайки в фейсбуке ставили, руками друг друга выбирали в тиндере, без всякого AI!

и производители, наверное, будут делать ботов, чтобы хоть как-то скрасить нам одиночество.

будет всем недовольный пропутинский чувак "обама-обезьяна". будет суровый старожил "сталина на вас нет" и "расстрелять всех через одного". обязательно нужен водитель, который работает в такси временно, а так-то у него свой аэропорт в мытищах. а еще будет чувак, который матом кроет собянина и говорит, что навигатор давно лег под мэрию, но сейчас мы проедем коротким маршрутом, так быстрее.

и вот вы на этом коротком маршруте упираетесь в шлагбаум, которому уже четыре года, и этот автоматический водитель смотрит на вас с ненавистью и презрением, как будто это вы во всем виноваты.

еще нужен автоматический таксист, который будет рассказывать, что за такие деньги он скоро ездить перестанет, потому что никакого смысла в этом нет.

короче, у такси же есть важная психотерапевтическая функция, нельзя ее просто так убирать.

но это все будет не то.

и на самых дорогих тарифах останутся люди.

и иногда, по праздникам, мы, дряхлые пенсионеры, будем вытаскивать свои кубышки, вытряхивать мелочь и вызывать себе такси по классу "бизнес".

оно подъедет не сразу, оно будет долго кружить по району, заезжая во все возможные переулки, потому что у водителя глючит gps. дозвониться водителю нельзя, его номер отключен. наконец, он подъезжает, чуть не сшибая вас, и говорит:

— садитесь быстрее, я и так уже сколько времени из-за вас потерял.

если вы пытаетесь сесть на переднее сиденье, он просит пересесть на заднее и наоборот.

в машине накурено, на заднем сиденье рядом с вами лежит его одежда, атлас автомобильных дорог воронежской области и мешок картошки.

и вот вы сели, водитель пытается начать поездку, но мегафон глючит, потом водитель долго не может запустить навигатор, но ничего не получается.

наконец, вы трогаетесь, даже не трогаетесь, а резко срываетесь с места и пытаетесь влиться в основной поток машин, не обращая на них внимания.

перестраиваясь из полосы в полосу на полном скаку, водитель поворачивается к вам и с акцентом говорит:

— дорогу покажешь?

и вы ему:

— только что нужно было повернуть направо.

а на душе тепло-тепло, и словно молодость никуда не ушла.

ходили вчера с викой в театр. ну, театр как театр, билеты дорогие, стулья неудобные, вода по 180 рублей, храм искусства, короче.

ну и пока спектакль не начался, я открыл книжку в телефоне и читаю. а вике скучно, у нее в телефоне временно закончились сообщения.

— ты что, — говорит, — читаешь, а не проникаешься духом места.

— я, — говорю, — читаю очень интересную книжку, в которой в африканской пустыне записали таинственный звук. и этот звук настолько мощный и неприятный, что если ты его вживую услышишь, то тебе крышка. а если в записи, то поблюешь пару часов и всё. и как раз сейчас главным героям предложили по 100 000 долларов каждому, чтобы они поехали в Африку и нашли источник звука. и три часа на раздумья.

— я не понимаю, в чем сюжет, — говорит Вика. — они же не поедут.

— как не поедут, — говорю я. — конечно, поедут.

— ну погоди, — говорит вика. — в африке какой-то звук. если услышишь, тебе смерть. тебя попросили найти источник звука.

— да, — говорю, — все верно.

— и пообещали сто тысяч долларов.

— это в ценах 1957 года, — говорю я, — но да.

— ну ты ведь не поехал бы за такие деньги?

— конечно, нет, — говорю я. — это просто смешно. шестьдесят лет прошло. я бы за триста поехал, минимум.

— да неважно сколько лет прошло, — говорит вика. — зачем ехать и искать, что именно издает этот звук, если ты можешь его услышать и умереть, это просто глупо.

тут я теряю терпение, конечно. обычно вика очень умная, но иногда на нее находит.

— но. как. ты. еще. узнаешь. что. именно. издает. этот. звук, — говорю я.

ну правда же, это очень просто. вот ты сидишь, живешь своей жизнью. потом ты узнаешь, что в африке звук. мучаешься от любопытства.

а потом тебе приносят деньги, чтобы ты сам мог разобраться, что происходит.

да еще и билеты оплачиваются отдельно.

так и не поняла.

блин, ну где ураган-то.

стою на улице в дождевике, привязался бечевкой к подъезду, телефон в прозрачном пакете, к инстаграму готов.

ну и где эти порывы ветра, буйство стихии и все такое.

так и знал, что ничего не будет.

когда я был маленький, я мечтал, что вырасту, и у меня будет очень много книг.

я буду жить в доме в нигде, и во всех комнатах, кроме одной, будут огромные шкафы с книгами. а в оставшейся самой большой комнате с просторными окнами в пол я буду читать.

а еще, думал я, у меня будут две огромные и злые собаки. меня они будут любить, а всех остальных нет.

и вечером я буду откладывать книжку и говорить своим псам, что нас никто не понимает. и они будут меня понимать и грустно опускать морды.

я, если честно, не люблю собак, но было бы не очень эффективно поручить охрану моего дома котам. при всей моей любви к.

и мы бы смотрели сначала на огонь в камине, а потом на закат. и мы бы немного раздражались, что старая, искореженная молнией, ива мешает нам любоваться закатом, и я бы каждый вечер говорил, что нужно ее срубить, но, конечно, не срубил бы. что за жизнь без терний.

а потом я бы снова брал книжку, потому что я уже взрослый и могу ложиться во сколько хочу.

как видно из описания этой пыльной детской мечты, я был веселым, открытым и жизнерадостным ребенком.

и вот буквально ничего не сбылось. я не очень люблю собак, не хотел бы жить совсем в нигде, окна в квартире могли бы, мягко говоря, быть и побольше, даже бумажных книг у меня всего штук двадцать — остальное или у родителей, или потерялось при переездах.

но ощущение, что детская мечта как-то влияет на меня сегодняшнего, не отпускает.

я, в общем, не склонен верить в теории заговора, потому что почти все на свете можно объяснить глупостью, ленью и неудачным стечением этих обстоятельств, но я убежден, что горячую воду давно можно не отключать, просто worldclass каждый год  заносит денег городским властям.

потому что только два раза в год мне приходит в голову заниматься спортом: в первый непраздничный понедельник нового года, когда я традиционно начинаю новую жизнь, совсем не такую как прежняя, и когда дома на две недели отключают горячую воду.

второе июня. семь утра. шесть градусов тепла.

может, нам девственницу в жертву принести?

и о хорошем: за что мы любим яндекс.

вчера взломали сайты у двух довольно крупных благотворительных фондов, которые занимаются детьми, и вот мои друзья из третьего и совсем не такого крупного благотворительного фонда немного напряглись и попросили срочно их сайт проверить и, если что, спасти.

я написал об этом в две закрытые группы яндекса в фб.

первое сообщение мне в личку пришло через тридцать секунд.

мальчику, для которого толкин написал "хоббита", сейчас 92 года.

несколько лет он не разговаривал со своим сыном, потому что тот не считал, что питер джексон это исчадие ада, и даже осмелился, наперекор воле отца, предложить джексону свои услуги консультанта, а потом еще и прийти на премьеру.

ну реально, такое ощущение, что они не читали продолжение, не понимают, что с кольцом надо бы поосторожнее.

я несколько недель назад писал, как в израильских сообществах люди поддерживают друг друга там, где наши бы накинулись и съели.

беру свои слова назад.

в любимой районной группе девушка написала, что ей нужен мужчина — из нашего же района, со скрипом аэропорт-динамо, а речной так только с трешкой от 70 метров, с умеренным чувством юмора (отношения-то серьезные, какие шутки), отсутствием судимости и водительскими правами категории В.

пока там под три сотни комментариев, но все очень мило. женщины и мужчины делятся опытом, рассказывают друг другу истории из жизни, подтянулся какой-то бар, в котором можно найти мужчину, мужчины обсуждают, на каком свидании можно угощать даму шаурмой, какие-то женщины позвали своих подруг, у которых тоже нет мужчин, одна дама предложила другой даме своего мужа семилетней выдержки, но там, кажется, какие-то проблемы с пробегом.

самые активные участники образовали отдельную группу "in love", чтобы можно было найти себе любовь на районе, сейчас в ней 23 человека.

в общем, каюсь, был не прав. или люди стали добрее, или я о них хуже думал, чем они есть, или вдоль ленинградского проспекта образовался маленький, но гордый израиль.

мужчину, разумеется, не нашли.

за соседним столиком семейный терапевт консультирует пару средних лет.

прямо сейчас терапевт и разочарованная супруга говорят мужчине, что он "должен предпринимать мужские действия".

пятьдесят лет не предпринимал, и на тебе.

мужчина обреченно кивает, но, конечно, не очень понятно, что ему делать.

единственное мужское действие, которое он может предпринять прямо сейчас, это встать и уйти.

но тогда он ослушается терапевта, и все лечение насмарку.

раньше за этим столиком сидела астролог алиса. я к ней даже симпатией проникся, мне кажется, она меньше вреда приносила.

я с возрастом слегка успокоился и перестал воспринимать мир как супермаркет, созданный специально для меня.

оказалось, что и мир прекрасно проживет без моих оценок, и я вовсе не обязан оценивать все, что вижу, и вещи и люди, которые мне почему-то не нравятся, вполне могут понравиться другим людям.

вряд ли плохой фильм хорошего режиссера это попытка обидеть именно меня, например. не стоит воспринимать позднее творчество шьямалана как личное оскорбление.

в результате я чаще испытываю изумление, а не раздражение, это гораздо приятнее.

но вот позавчера привезли осетинский пирог с сырым мясом, и реально любому просветлению есть предел.

вечером вдруг поняли, что в доме нет еды, заказали доставку из кафе.

еду привезли, все хорошо, но я тут вспомнил про одно небольшое диетическое ограничение и решил все-таки уточнить, из чего эта еда состоит.

в качестве контактного телефона указан мобильный. сначала там занято, потом трубку долго не берут. через пять минут бесплодных попыток я понимаю, что не судьба. еще через пять минут из кафе перезванивают.

слышно, что в помещении громко работает телевизор, но его заглушают отчаянно-недовольные вопли младенца. женский голос пытается младенца успокоить, но нет.

ну, т.е. реально ощущение, что я попал в квартиру как раз в тот момент, когда молодые родители уже сорок минут решали, чья очередь менять памперс.

— здравствуйте, — говорит запыхавшийся мужчина в трубку. — это кафе. вы звонили. какой у вас вопрос?

— здравствуйте, — говорю я. — вот я тут заказал суши, и они как бы ничего, — тут я соврал, если честно, но другой еды дома нет, и зачем начинать с конфронтации, — но я просто хотел бы уточнить, какой именно рисовый уксус вы используете для склейки риса.

на часах 22.30.

якобы кафе. кричит ребенок. что-то говорит женщина. работает телевизор. эти люди зачем-то делают вид, что у них есть ресторан. мне кажется, я первый раз в жизни заказал еду у сумасшедших и, что самое страшное, я уже половину съел, пока дозванивался.

с другой стороны, 22.30, ты пришел домой, ребенок плачет, жена устала, по телевизору новости, и тут тебе звонит какой-то псих и хочет узнать, какой рисовый уксус ты залил в эти чертовы суши час назад.

— минуточку, — говорит мужчина после неловкой паузы. — я сейчас у повара спрошу. коля, какой, эээ, рисовый уксус мы используем для склейки риса?

то есть, у них там еще и повар, думаю я, но повара не слышно. слышно младенца, слышно женщину, слышно телевизор, слышно дыхание мужчины. слышно всех, кроме коли.

я знаю, что у людей бывают воображаемые друзья, но воображаемого повара я встречаю первый раз.

проходит тридцать секунд.

— мицукан, — говорит мужчина. — мы используем рисовый уксус мицукан. как и все, эээ, рестораны нашего города.

завтра пойду знакомиться. мне кажется, охрененные люди должны быть.