
В конце сороковых *** вернулся в Москву и женился. Понимая шаткость своего положения, будучи убежденным националистом и не желая подвергать риску ареста соплеменницу, он женился на русской женщине. Брак не сложился, но от него остался сын. *** дал сыну все, что мог: организовал ему и университет, и работу за границей, и даже жену, но не смог отделаться от ощущения ущербности сына - русского “по матери”.