Трудно даже представить, сколь могущественной была НКВД на пике, когда система объединяла сегодняшние ФСБ, МВД, Росгвардию, внутренние и погранвойска, СВР и, конечно, ФСИН/ГУЛаг. Одну из самых тайных келий этого обширного и ледяного лабиринта занимал полковник Яков Исаакович Серебрянский, он же Бергман, он же Эрнст, он же Захарьин и т.д.
В 1920-40-х его специальная группа особого назначения (СГОН) занималась ликвидацией и похищением зарубежных деятелей антибольшевистского движения, внедрением на стратегические объекты, подготовкой диверсий и терактов на случай войны. Среди известных операций «Группы Яши» – вывоз в СССР генерала Кутепова, хотя в целом ее деятельность до сих пор остается строго засекреченной.
Однако некоторые историки связывают это с тем, что группы не существовало в действительности. Пластичное, нейтральное лицо корифея нелегальной разведки было идеально создано для грима, для маски, личины. Само по себе не выражая ровным счетом ничего, оно подавалось послушно, как глина: Серебрянский, он же Цейдельбаум, он же Дауканайтис, менял образы, как облака меняются на ветреном небе.
Не имея собственной формы, Бергштейн ловко водил противника за нос, создавая видимость работы целой группы профессионалов под руководством Серебрякова. На разные голоса имитировал совещания в собственном кабинете, встречи на тайных квартирах с разного пола агентами, роли которых исполнял также самостоятельно, вербовку и длительную игру с неким Ковачем.
Он свободно владел несколькими европейскими языками и действовал от Бразилии до Палестины, среди японских военных и ирландских террористов, внедрялся повсюду и вел не двойную, а многомерную жизнь, выныривая на Лубянке то в качестве Уханова, артельщика-артельщика-жалобщика из Твери, то как некий Улук-Сей, представитель вымышленной азиатской страны, возжелавший сбросить ярмо колониализма.
Старожилы службы почтительно перешептывались, будто днем Эрнст-Серебрянский способен появиться на приеме у начальства с отчетом под видом некоей Полины, а уже вечером того же дня завершить сложнейшую операцию в Бельгии, чтобы спозаранку постучаться условно в тихое окно на окраине Лиссабона. Возможно, он перемещался на личном истребителе, но напрашивалось объяснение более простое и страшное.
Хлопотные международные интриги Серебрянского замыкались на некоего Джулиани, в котором без труда угадывался все тот же Эрнст. Его могли видеть одновременно в Стамбуле и Базеле, считая то помощником посла, то чьим-то щекотливым посланцем из Аргентины. К середине века Джулиани-Костомарь, он же Левицкий, связал густую паутину, распутывать которую спецслужбы неспособны, да и опасаются, стараясь ничем не обнаружить те нити бурлеска, на которых колеблются маятники международной политики.
https://goo.gl/TcmrH3