Ещё одна годовщина смерти Камалова.
Хаджимурад был настоящей глыбой. Интеллектуальной, нравственной. Он был несгибаем. Я не знал ситуации, которую он бы не преодолел, с которой бы смирился. Так было в то время, когда «ЧК» предъявляли обвинения в «экстремизме», так было, когда газета писала о коррупции в органах, в других ситуациях.
В голове по сей день калейдоскоп. Вот Хаджимурад разговаривает со мной, вникает в мои проблемы, говорит, что нужно брать ответственность на себя. Вот мы на планёрке, и он с ожесточением отстаивает своё мнение. Вот он смеётся удачной шутке, шутит сам. Вот мы вместе со всей редакцией едем отдыхать на природу. Вот он играет с детьми, «строит» их, даёт персональные задания для маленьких «разведчиков». Вот его маленькая дочка стоит в его огромных кроссовках и смотрит исподлобья. Вот он с рупором на митинге.
Я не знал человека умнее и деятельнее. Когда кто-то говорил, он действовал. С ним можно было не соглашаться и спорить, злиться, любить или нет. Но не уважать – было нельзя.
Я рад, что был с ним знаком. Что работал под его руководством. Он и «Черновик» дали путёвку в жизнь, научили держать удар. Я помню знаменитые «камаловские смски» и графики. Он пытался вывести из всего систему. Предсказать, что будет в дальнейшем, что ждёт Дагестан. Он в него верил. Благодаря ему в Дагестан верили и другие.
Я был тогда на похоронах, участвовал и в похоронной процессии... Убеждён, что люди, Дагестан, не понимают, какого масштаба человека они потеряли.
Хаджимурад был настоящей глыбой. Интеллектуальной, нравственной. Он был несгибаем. Я не знал ситуации, которую он бы не преодолел, с которой бы смирился. Так было в то время, когда «ЧК» предъявляли обвинения в «экстремизме», так было, когда газета писала о коррупции в органах, в других ситуациях.
В голове по сей день калейдоскоп. Вот Хаджимурад разговаривает со мной, вникает в мои проблемы, говорит, что нужно брать ответственность на себя. Вот мы на планёрке, и он с ожесточением отстаивает своё мнение. Вот он смеётся удачной шутке, шутит сам. Вот мы вместе со всей редакцией едем отдыхать на природу. Вот он играет с детьми, «строит» их, даёт персональные задания для маленьких «разведчиков». Вот его маленькая дочка стоит в его огромных кроссовках и смотрит исподлобья. Вот он с рупором на митинге.
Я не знал человека умнее и деятельнее. Когда кто-то говорил, он действовал. С ним можно было не соглашаться и спорить, злиться, любить или нет. Но не уважать – было нельзя.
Я рад, что был с ним знаком. Что работал под его руководством. Он и «Черновик» дали путёвку в жизнь, научили держать удар. Я помню знаменитые «камаловские смски» и графики. Он пытался вывести из всего систему. Предсказать, что будет в дальнейшем, что ждёт Дагестан. Он в него верил. Благодаря ему в Дагестан верили и другие.
Я был тогда на похоронах, участвовал и в похоронной процессии... Убеждён, что люди, Дагестан, не понимают, какого масштаба человека они потеряли.
