Открылся занавес, вышел командующий ВМФ РФ адмирал Николай Евменов и сказал, что в ближайшие годы будет построено множество боевых кораблей, в том числе как минимум один авианосец. Ой, да. А как максимум сто четыре. Плюс тридцать восемь речных и один прудовый. Но сперва надо с воинскими почестями утилизировать единственный наличный авианосец, корабль–мученик, корабль–призрак, ставший символом сопротивления материалов человечьему рукожопию. И перед тем как проектировать новый, надо твердо посмотреть в глаза правде. Которая состоит в том, что много чего утекло с советских времен, но больше всего — мозгов. И когда адмиралы, мичмана, батюшки, замполиты, Проханов и шталмейстер военно–морских парадов сядут в кружок вырабатывать техзадание, придется исходить из совершенно новых условий:
1. Корабль сразу должен быть спроектирован как одноразовый. Более того — растворимый. Вышел в море, показал флаг — и исчез. Пускай ищут, пускай начальник ихней разведки начальнику ихней морской разведки бороду на кулак мотает — где, блять?!
2. Так уж издавна повелось, корабельная авиагруппа любого нашего авианосца (от давно разделанных на иголки до нынешнего с иголкой капельницы в боку) притягивает беды и отталкивает боевую эффективность. На 5 самолето–вылетов приходится 2 технических панихиды по кораблю и одни проводы самолета за борт. Простирать крыла над морем — это не наше. Наше — это упор на отсутствие аналогов. Поэтому с трамплина авианосца должны стартовать не самолеты, а должен прыгать дерзкий и неожиданный абордажный ОМОН на лыжах.
3. Господь хранит Россию. Но Нептун не дает ей славы морской вот уже почти два столетия. Примем это со скорбью. Мы грозны на полях сражений, но в море тонем чаще и разнообразней, чем топим. Поэтому да, нужно строить новые авианесущие корабли, но нет, достраивать их не надо. Этот принцип отлично показал себя с “Арматой”, так же будет и здесь. Да и чисто по–человечьи, моряк–летчик — это какой–то трансвестит, порождение воспаленного западного ума, мутная помесь гаргульи и горгоны на службе морских империй. Не будем уподобляться. Авианесущие корабли — наше прошлое у нас за спиной. Авианесущие фуражки — наш простой, дешевый и достаточный ответ недругам.
1. Корабль сразу должен быть спроектирован как одноразовый. Более того — растворимый. Вышел в море, показал флаг — и исчез. Пускай ищут, пускай начальник ихней разведки начальнику ихней морской разведки бороду на кулак мотает — где, блять?!
2. Так уж издавна повелось, корабельная авиагруппа любого нашего авианосца (от давно разделанных на иголки до нынешнего с иголкой капельницы в боку) притягивает беды и отталкивает боевую эффективность. На 5 самолето–вылетов приходится 2 технических панихиды по кораблю и одни проводы самолета за борт. Простирать крыла над морем — это не наше. Наше — это упор на отсутствие аналогов. Поэтому с трамплина авианосца должны стартовать не самолеты, а должен прыгать дерзкий и неожиданный абордажный ОМОН на лыжах.
3. Господь хранит Россию. Но Нептун не дает ей славы морской вот уже почти два столетия. Примем это со скорбью. Мы грозны на полях сражений, но в море тонем чаще и разнообразней, чем топим. Поэтому да, нужно строить новые авианесущие корабли, но нет, достраивать их не надо. Этот принцип отлично показал себя с “Арматой”, так же будет и здесь. Да и чисто по–человечьи, моряк–летчик — это какой–то трансвестит, порождение воспаленного западного ума, мутная помесь гаргульи и горгоны на службе морских империй. Не будем уподобляться. Авианесущие корабли — наше прошлое у нас за спиной. Авианесущие фуражки — наш простой, дешевый и достаточный ответ недругам.
