ПОТЕРИ АВИАЦИИ В ЧЕЧНЕ. Я ИМЕЮ В ВИДУ ТОЛЬКО ВТОРУЮ КОМПАНИЮ. ПРОТИВНИК БЫЛ СЕРЬЁЗНЫЙ, НЕ КАКИЕ-ТО ХУЛИГАНЫ, А ПРОФЕСИОНАЛЫ, ПРИШЛОСЬ МНОГОЕ ПРОЙТИ, ЧТОБ ПОБЕДИТЬ.
За первый год, с 1999 по 2000, мы потеряли (без возможности ремонта и восстановления) 23 вертолёта – 11 боевых и 12 транспортных. К 2002 году – уже 46 вертолётов. А вообще с 1999 года по 2018 год, в Чечне, мы потеряли 51 вертолёт, 321 человек (пассажиры и члены экипажей), по моим подсчётам, погибли.
За это же время, в Чечне, мы потеряли 11 самолётов. 5 бомбардировщиков, 6 штурмовиков. Семь пилотов погибли. Остальных спасли ПСС и ВПШГ (поисково-спасательные службы и воздушные поисково-штурмовые группы).
Помню, как нам сообщили, что погиб Герой Советского Союза, командир Егорлыкского полка Николай Саинович Майданов, в конце января 2000 года. Погиб, как настоящий лётчик, в полёте, спасая спецназовцев, эвакуируя их прямо из лап боевиков.
Помню, как боевики начали сбивать наши вертолёты с применением ПЗРК. Онин вертолёт, второй, третий… Как опасно было заходить на посадку и взлетать с Ханкалы – химики задымляли всё вокруг, чтоб по машинам не могли пустить ракету. И, всё равно, сбивали вертолёты прямо над аэродромом. Так погиб мой хороший товарищ, зам командарма 58 ОА Стас Марзоев.
А экипажи продолжали летать, куда ж денешься. Спасибо разведке и контрразведке, спецслужбам, они вычистили республику от ПЗРК. Спасибо спецназёрам, пограничникам, которые громили банды, изымая из их схронов и арсеналов ПЗРК. Победили. И я летал над Чечнёй, в горах, не так давно.
А в начале войны штурмовики и бомбардировщики работали, пролетая порой, буквально над нашими головами.
Вот наши кадры. Некоторые, для нас, снял тогда в полете мой друг, морской летчик Николай Баранов.
