Вчера Аркадий Ротенберг попросил Верховный суд Великобритании позволить ему не раскрывать условия соглашения о разводе, заключенного с его женой Натальей в суде в 2016 году. Супруги развелись в 2013 году и три года решали вопросы об имуществе. The Bell связался с Натальей Ротенберг и поговорил с ней о секретном разделе имущества.
— Решение о неразглашении деталей вашего соглашения о разводе было обоюдным?
— Это решение было вызвано соображениями моей и детей безопасности, чтобы другие люди, зная, что мне досталось после развода, не смогли бы причинить мне вред. Потому что у нас с бывшим мужем нормальные отношения, он великолепный отец, ни у кого никаких претензий нет – решили и решили, мы живем, жизнь продолжается, мы по-прежнему уважаем друг друга. Никакие конкретные детали я раскрыть не могу.
Иногда приходится соблюдать правила, порядки, договоренности и думать о будущем. Если хочешь сохранить хорошие отношения, а у меня именно такая цель, то нельзя рубить руку, которая тебя кормит. В течение последних лет мы придерживались принципа неразглашения любых деталей и действовать очень аккуратно. Нужно всегда думать о своей репутации и будущем наших детей. То, что сегодня это вылилось в прессу, для меня было сюрпризом – хотя выплывшая информация довольно старая. В суде, насколько я понимаю, моего бывшего мужа обязали раскрыть детали соглашения, но, видимо, его адвокаты сходили и просили о неразглашении. Я не могу сказать, что я против этой инициативы – потому что, повторюсь, все эти годы мы придерживались режима тишины и неразглашения. Наоборот, я чувствую себя в большей безопасности, поскольку то, что мне досталось, не будет привлекать ко мне внимание, скажем так, полу-серых личностей с мыслью о том, чтобы как-то меня использовать.
— Вы довольны разделом имущества?
— Я сделала так, как ему было комфортно и удобно. Я хочу, чтобы он был доволен. Уже прошло много времени , я занимаюсь какими-то своими проектами, у меня настолько все в жизни плотно, что я даже не думаю о наших разводных процессах. Жизнь стала красочная – я учусь, развиваюсь , у меня появился интернациональный круг общения. Меня знают во всем мире.
— На какой стадии сейчас находится процесс?
— Уже почти все закончилось, остались мелочи. Я даже не концентрируюсь на этом, потому что смотрю только с позитивом в будущее. Я хочу, чтобы был мир в нашем доме.
— Вы получили только имущество?
— Да.
— Заявление вашего бывшего супруга о неразглашении может быть каким-то образом связано с санкциями?
— В моем понимании, это заявление было вызвано только желанием обезопасить меня – активы же будут записаны на меня, так что я могу идти в новую жизнь спокойно. А он заботится обо мне и наших детях. И, с другой стороны, никто не хочет слухов.
— Как вы делили имущество? Пятьдесят на пятьдесят?
— По закону и нашему и английскому, должно быть именно так. Но уважая его и его бизнес, я не стала претендовать на это. Все имущество, которое мы приобрели в браке, я попросила оставить мне и нашим детям. Он ни на что не претендовал, отдал все, что мы нажили за мой период. Вы знаете, я и наши дети довольны. Я никогда не лезла в его бизнес и поэтому, решение было принято быстро.
Хотела бы добавить, что я очень хорошо отношусь к супругу и всегда ставлю его на пьедестал. Да храни его Бог!
