Я всегда буду поддерживать любую акцию. которая напоиминает нам о том, что пережили в том числе и мои бабушки с дедушкой, как выстояли и чего им это стоило.
Я выросла в Ленинграде, на Выборгской стороне, во дворе, где почти все живущие там бабушки и дедушки были блокадниками. Мы знали, что у тети Лиды умерла в блокаду пятилетняя дочка от голода, потому что тетя Лида не смогла прийти с завода, где стояла три дня подряд. У тети Дины умерла сестра; у дяди Миши (пока он воевал) жена и двое детей. Блокада и рассказы были рядом с нами, как санки, которые висели на стене во многих квартирах еще с тех, блокадных, зим. Как аллюминевые ведра, куда набирали воду из проруби на Неве.
Моя мама застала блокаду совсем маленькой и была эвакуирована по Дороге жизни в 1942 году. А бабушка Нина (в честь которой названа моя дочь) осталась в Ленинграде. А дедушка был эвакуирован в другой город, он был "ценный кадр" и не смотря ни на какие заявления, его не взяли на фронт.
И вот из Ленинграда моей маленькой маме пришла похоронка, что мама умерла. И маму удочерили родственники, дали ей другую фамилию, отчество. перевезли дальше и следы ее затерялись. А потом оказалось, что бабушка не умерла. А на заводе "Светлана", где она работала старшим инженером, посто перепутали что-то. А маму-то уже удочерили и следы ее пропали, война кругом.
Они встретились только в 1945 году, и моя маленькая мама, которой было уже 6 лет (а удочерили е в три года), не могла понять, почему эта женщина просит называть ее мама. А та, что была мама, оказалась не мама.
Когда любые психологи слышут эту историю, то смотря на меня очень печально, потому что у нс тема "потери родителей-детей" вшита глубоко и насмерть.
https://t.me/sashakots/12095?single