Маленькая Вера Резуник из Севастополя едва сдерживает слезы: «Я хочу, чтобы папа был 13 сентября дома, и чтобы мы отметили Ванин день рождения. Мы очень по нему скучаем, особенно — я. Мы очень его любим. Папа сидит в тюрьме за то, что он не делал. Он очень хороший. Он всем помогал. Пожалуйста, помогите нам». Слезы крупными горошинами катятся по розовым щечкам. Это видео мама Веры Ирина Резуник нашла в телефоне дочки.
- Скажите, мой муж есть в списках на обмен? - спросила она меня месяц назад.
Передо мной тогда лежало два списка. Первый — аппарата омбудсмена Татьяны Москальковой. В нем было 35 фамилий граждан России. Севастополец Степан Резуник, обвиняемый Украиной в участии в самообороне Крыма, был под номер 35.
Во втором списке - «украинском» - было 33 фамилии. Резуника среди них не было. Как не было еще около 20 имен граждан России из первоначального списка.
Зато в этом списке появились обвиняемые в госизмене граждане Украины, например, Алена Бобова, Валерий Пикалов и Денис Хитров. Или экс-капитан СБУ Андрей Васьковский, которого заподозрили в работу на российские спецслужбы. Или бывший помощник премьер-министра Украины Станислав Ежов, обвиненный в шпионаже в пользу России.
Я преклоняюсь перед российскими переговорщиками и адвокатами, которые долго и муторно договаривались с Киевом. Потому что вести переговоры с шулерами действительно сложно. И я бы сам не хотел встать перед выбором, кого забрать домой, а кого оставить в тюрьме. И я разделяю радость родственников, которые наконец после долгой разлуки смогли обнять своих родных.
Но если Варя Резуник спросит меня, чем отставной офицер ВСУ, украинец Александр Ракушкин, прилетевший по обмену в Москву, лучше ее папы-россиянина, я не знаю, что ей ответить. 13 сентября на день рождения он приехать не сможет.
Подробнее о том, что не так с этим обменом,
по ссылке 
