перечитал вчера по работе "Воспоминания о Белинском" Тургенева -
- известно, что он насквозь полемичен по отношению к Некрасову - и, собственно, ради этого во многом и написан - и в момент публикации, в 1869 г., мало кому понравился, от Герцена до Чичерина - Герцену рыхлостью, Чичерину - сведением счетов с Некрасовым посредством покойного друга -
- но сейчас удивился, насколько он "прошит" темой русскости - от описания физического облика, который завершается следующим пассажем: "Его выговор, манеры, телодвижения живо напоминали его происхождение; вся его повадка была чисто русская, московская; недаром в жилах его текла беспримесная кровь - принадлежность нашего великорусского духовенства, столько веков недоступного влиянию иностранной породы" -
- вплоть до противопоставления его деятельности деятельности Сенковского -
- здесь, правда Тургенев характерным образом снимает тезис о происхождении последнего, но лишь после того, как сам же и вводит его - "мне скажут, что его деятельность была бесплодна и вреда не потому, что он был ученый, а потому, что у него не было убеждений, что он был чужой, не понимал нас, не сочувствовал нам; против этого я спорить не стану, но мне кажется..." -
- самые недостатки, указываемые Тургеневым в Белинском - слабость его образования - оказываются в этой перспективе достоинством: "Для того, что ему предстояло исполнять, он знал достаточно. Откуда он бы взял тот жар и ту страсть, с которыми он постоянно и всюду ратовал за просвещение, если б он на самом деле не испытывал всю горечь невежества? Немец старается исправить недостатки своего народа, убедившись размышлением в их вреде; русский еще долго будет болеть ими" -
- и следом центральное, подготовленное рядом предшествующих рассуждений - о Белинском и его образе мыслей - именно как русском и идеалистическом -
- "Принимать результаты западной жизни, применять их к нашей, соображаясь с особенностями природы, истории, климата - впрочем, относиться и к ним свободно, критически, - вот каким образом могли мы, по его понятию, достигнуть наконец самобытности, которою он дорожил гораздо более, чем обыкновенно предполагают. Белинский был вполне русский человек, даже патриот - разумеется, не на лад М.Н. Загоскина; благо родины, ее величие, ее слава возбуждали в его сердце глубокие и сильные отзывы. Да, Белинский любил Россию; но он также пламенно любил просвещение и свободу: соединить в одно эти высшие для него интересы - вот в чем состоял весь смысл его деятельности, вот к чему он стремился" - где "самобытность" другое имя включения в modern, запуска механизмов самовоспроизводства модерности -
- и далее вновь "русскость" как природное - "А что западнические убеждения Белинского ни на волос не ослабили в нем его понимания, его чутья всего русского, не изменили той русской струи, которая била во всем его существе, - тому доказательством служит каждая его статья. Да, он чувствовал русскую суть как никто" -
- стремясь в итоге не только "национализировать" Белинского, но одновременно представить его и как один из способов "быть русским" - в том числе на уровне образцового ритора, сравнимого с Периклом -
- и даже в недостатках своих - даже там, где необходимо Тургеневу как-то осмыслить то, что противоречит внешне его утверждениям и что отрицать невозможно - вновь представая именно как акцентированно "русский": "При всей серьезности и действительной возвышенности своей натуры, Белинский поступал иногда, как ребенок: услышит что-нибудь, что ему очень понравится, какое-нибудь место из Жорж Санда или П. Леру - тогда он входил в моду и о нем таинственно (!) переписывались под именем Петра Рыжего - услышит и тотчас попросит списать ему это место и нянчится с ним. Но все это шло к нему; живой русский человек сказывался и тут".