Когда-то я был совсем юный и наивный, и удивлялся старшему другу, который объяснял, что гомофобы, задающие вопрос «Пидор, сосать будешь?» — это дело обычное. Конечно, я подозревал, что внутренняя гомофобия — проблема не выдуманная, но не ожидал всей странности форм, которую она обретает.
Как известно, раньше я жил в Петербурге — и там до меня постоянно доёбывались всякие личности на улицах. Честно говоря, даже в родной провинции я чувствую себя почти в безопасности, а вот Питере без приключений никак не получается — и даже в центре там постоянно происходит. Однажды прямо на Невском меня чуть не избили гопники — я жил у площади Восстания и часто выходил туда гулять по ночам.
Тогда ко мне пристали трое мужиков, которые сыпали гомофобными оскорблениями (потому что я «странно» выглядел) и требовали у меня денег. Спас меня, как всегда, пацифизм. В таких ситуациях я просто притворяюсь, что ничего не происходит, не отвечаю, не поворачиваю к провокаторам голову и спокойно продолжаю идти куда шёл.
Потому что любая ответная реакция здесь спровоцирует нападение — и не важно, скажешь ли ты им что-то грубое или что-то как будто извиняющееся. Игнорирование же вводит агрессоров в ступор. И в тот раз они отцепились.
Но позже, уже возвращаясь домой, я встретил эта компанию снова. Настроены парни были гораздо более агрессивно — тем более, что столкнулись мы уже не на Невском, а на тёмной безлюдной улице. Они не инициировали вербальный контакт на этот раз и просто побежали за мной.
Я, конечно, стал удирать — в сторону круглосуточного отделения Сбера с банкоматами — там есть хотя бы камеры и сигнализация. Но один гопник всё же меня догнал и...
В отсутствии своих друзей он почему-то передумал меня бить и начал клеиться.
Он интересовался моей ролью в сексе, спрашивал, с кем я сплю и почему гуляю один, а не с бойфрендом (очень удивлялся, что у меня его нет). И прочее. В итоге я посмеялся и пошёл домой.
Во мне не было никакой злости, вместо неё было ощущение сопереживания: даже такие вот агрессивные товарищи на самом деле хотят не пиздить кого-то, а любви и ласки. Так что в определенном смысле между нами не так уж и много различий.
Когда-то я гневался на таких людей, но сейчас понимаю, что определенное происхождение, среда, бэкграунд — они делают невозможным адекватное выражение своей гомосексуальности.
«Пидар сасать будеш», — так дословно написал мне некий Рамазан из Махачкалы. И я не чувствую ничего неприятного.
Мне лишь жаль, что люди из его среды просто не могут иначе реализовывать свою гомосексуальность. Да и весьма симпатичный этот Рамазан.
«Пидар сасать будеш», — пишет мне Рамазан. «Тебе — нет», — гордо отвечаю я ему, идя на поводу у социальных норм. Хотя внутри всё кричит: «ДА».
