Здравствуйте, дорогие друзья и сочувствующие себе наркоманы, отложите, пожалуйста, на пару минут жгуты и баяны, в интернете случился очередной спор о субстанциях.
С чего началось. В некотором российском царстве, в некотором российском государстве жил-был борец за свободу Александр Литреев. По вечерам Александр любил сидеть на интернет-крыльце и корчить из себя IT-гуру, рассказывая прохожим как пользоваться VPN, чтобы раздражать Жаров-птицу из Роскомнадзора.
В какой-то момент Литреев понял, что так режим не победить и сделал сайт и телеграм-канал, чтобы деанонить сотрудников правоохранительных органов, работавших на протестных акциях в Москве и Питере. Это был поистине титанических масштабов проект, на который всем было плевать, но за который, мы надеемся, Литреев ещё выхватит по 137-й статье УК РФ.
Короче. Третьего дня IT-гуру задержали в Екатеринбурге с двумя таблетками MDMA в носке, когда он ехал к какой-то мадам из Инстаграмма, теперь ему грозит до 3 лет. И поскольку в праздники интересных новостей было не очень много, интернет схватил в зубы Литреева и начал бегать с ним по двору, закапывая, откапывая и совокупляясь с ним по делу и без.
В таких историях, дорогие друзья, всего лишь вопрос времени, когда в беседу включится коллективная Мария Потупчик, и начнёт замерять дозировку MDMA, внедрять налоксон, махать вредом от алкоголя и рассматривать сквозь собственный маникюр российское антинаркотическое законодательство.
Например: в 2018 году от алкоголя в России умерло 48к человек, а от наркотиков 4,4к человек, смотрите, алкашка в 12 раз опаснее. А если бы у нас ещё налоксон без рецепта отпускался, то от наркотиков вообще мало кто умирал бы.
Что бы тут хотелось.
Тема с налоксоном перекочевала к нам с Запада, где препарат часто используют в связке с оксикодоном в качестве средства лечения от опиоидной зависимости. Это в США налоксон
принято нахваливать, потому что он якобы помогает снизить смертность, правда, не только от незаконных наркотических веществ, но и от местных лекарств по рецепту.
Напомним, в США бушует опиоидный кризис, точное количество жертв которого определить сложно, но речь идёт о сотнях тысяч поклеивших ласты американцах. В какой-то момент, видя, что угроза приобретает национальный масштаб, государство то ли попыталось купировать опасность, то ли заработать на ней – и на рынок выкинули легальные опиоиды.
Сюрприз: опиодам оказалось пофиг, легальные они или нет, американцы продолжили помирать ударными для современного успешного государства темпами. Тут и всплыл налоксон, которым можно откачать героинового торчка в момент полного уничтожения.
Откачать. Не лечить. Налоксон имеет кратковременный эффект. Плюс побочку, при которой без рецепта его отпускать просто глупо.
Сравнивать же смертность от разрешённого алкоголя со смертностью от запрещённой наркоты мы сейчас всерьёз не будем, простите. Отметим только, что в ДТП тоже погибает больше людей, чем от передоза. И что?
Вместо вывода.
В вопросе либерализации антинаркотического законодательства, как ни странно, внимание в первую очередь нужно обращать на тип легализатора.
Их всего два.
Первый – это представитель низших слоёв общества, какой-нибудь психонавт-дауншифтер или жующий свои зубы пырь. Его мнение ничего не решает.
Второй – это вполне обеспеченный ситуативный торчок, который в какой-то момент решил, что он и есть та линейка, которой следует измерять окружающий мир. Для таких людей наркотики – они как контрафактный хамон с пармезаном, за которые в теории можно влететь, но на практике оно маловероятно. Легализация таким людям нужна для личного комфорта – не более. Даже когда они заливают о способах расширения сознания.
Говоря проще, это для богатых людей доступные наркотики – развлечение и досуг. Доступные наркотики для бедных – это обычно якорь на социальном дне, тюремный срок или смерть.
Относитесь к согражданам ответственно, пожалуйста.
[Орда] – родная, злобная, твоя
