Ошибочность взгляда Вермюлена и Аккера на постмодерн заключается в том, что они видят узкую тенденцию к разрушению и концу всего подряд. Для них постмодерн – это некий линейный антимодерн. Своего рода культурный луддизм. Видимо, примерно в этом смысле и используется термин «паратаксис» – как некое бесплодное скрещивание всего подряд со всем подряд.
Такое упрощение не то что недопустимо, оно в широком смысле несостоятельно. И требуется лишь для того, чтобы дать картину метамодерна, в которой он возвышается над бинарной оппозицией модерна и постмодерна.
Тезис о том, что метамодернисты уникальны тем, что одновременно пользуются и модерном, и постмодерном ложен. По той простой причине, что весь постмодернизм базируется на том же. Постмодерн фундаментально несамостоятелен, и это признается как форма производства уже в новым смысле самостоятельного продукта. Если проще, то когда количество отсылок и аллюзий доходит до определённого предела, мы получаем в своём роде оригинальное творчество, вроде «Имени Розы» или «Вавилонской библиотеки».
Здесь всё и сыплется. Помимо того, что после прошлой главы не остается сомнений, что текст заметок философски сомнителен, в этой становится окончательно ясно, что Вермюлен и Аккер просто плохо разбираются в постмодерне. Ввиду чего и попадаются в ловушку. Грубо говоря, одна часть постмодерна – это действительно про бесплодное уныние, но другая – про принципиально новый способ производства культурных явлений и творчество без каких-либо границ. Первое Вермюлен и Аккер называют постмодерном, а второе – метамодерном.
https://syg.ma/@insolarance-cult/kritika-filosofskikh-osnovanii-mietamodierna