Для протестно настроенных жителей края и для ЛДПР он был оппозиционером, победившим кандидата от власти на выборах. Но Кремль смотрел на случившееся иначе: молодой бизнесмен с неоднозначным прошлым пристроился к одной из системных партий в качестве спонсора, занимался, по сути, политическим бизнесом, паразитируя на конструктивных отношениях с властью, а когда власть потребовала отойти в сторону – предал...
Кураторы внутренней политики, по сути, решили действовать в логике, «никаких переговоров с террористами», чтобы ликвидировать прецедент Фургала, решившего поиграть в политика, предварительно накопив дивиденды за счет власти.
В 2018 году избрание трех системных оппозиционеров губернаторами (в Хакасии, Владимирской области и Хабаровском крае) обнажило проблему, которая нарастала с конца 2016 года, когда Сергей Кириенко сменил Вячеслава Володина на посту куратора внутренней политики в президентской администрации. Отношения администрации с КПРФ и ЛДПР охладели, стали более формальными, диалог практически свернулся. Если Володин воспринимал КПРФ и ЛДПР как игроков одной команды, то Кириенко – как унаследованные пережитки прошлого.
Поэтому очень важным оказался вопрос, кто сменит Фургала: по данным источников, кураторы внутренней политики возражали против сделки с ЛДПР, и решение назначить элдэпээровца Дегтярева принимал лично Путин, который показал, что для него стабильные отношения с системной оппозицией важнее локальных интриг. Это не первый подобный шаг…
Татьяна Становая о Хабаровске
https://carnegie.ru/commentary/82343