За гражданской архитектурой совершенно забыли о рубрике «Новости храмостроения». В 2015 году в Москве был закончен огромный армянский собор. В 2016 году достроили грандиозную мечеть в районе «Олимпийского». Деликатно промолчав, что при этом снесли старое, историческое здание.
Исполинскими темпами выполняется пресловутая «Программа-200» (строительство православных храмов в спальных районах). Построены больше сорока храмов, скоро возведут ещё 50.
Из больших церквей последнего года стоит отметить новый собор Сретенского монастыря.
Правда, внутри этой махины совершенно не чувствуешь, что он посвящён новомученикам XX века, незажившей ране, которой и ста лет не наберется.
Золото - да, византийство - да, но никакого ощущения Бутовского полигона, где лежат 1000 расстрелянных священников.
Ещё одна печальная вещь - абсолютное копирование тяжелого, казенного николаевского стиля. Такое впечатление, что архитекторам дали на выбор пять школ (владимирскую, псковско-новгородскую, узорочье Алексея Михайловича, 76-мм артиллерию Тона и неорусский стиль Щусева).
Тон - очень плохой церковный архитектор. Он же, скопированный в железобетоне и пластике, становится ужасным.
Создаётся впечатление, что церковные структуры намеренно избегают хоть какого-то столкновение с веком модерна (не постмодерна, хотя бы модерна).
На Западе и даже в Латинской Америке - пропасть хороших церквей. У нас в лучшем случае - море разливанное деревянных часовенок.
Последний хороший и новаторский храм, построенный в Москве - собор Марфо-Мариинской обители. С тех пор прошло 107 лет.
А если правда хотите тишины, покоя и спокойной прогулки, езжайте в Николо-Угрешский монастырь, Николу-на-Перерве, Спас-на-Сетуни.
Крутецкое подворье не буду советовать, сами о нем знаете.