Русакова: в повестке выдвижение в Новой Москве. Сейчас люди объявили политическую забастовку, а со стороны выглядит так, как московское яблоко потеряло субъектность и не делает главного, что должны делать партии: выдвигать кандидатов на выборах. Такими методами действовать нельзя. Ещё раз: это утрата субъектности.

Гончаров: делегаты представляют не себя, а людей, которые их делегировали, они не наделены правом срывать конференцию.

Бабушкин: они действительно звонили людям, кто их выдвигал, советовались.

Брюханова: Бабушкин говорил, что у делегатов есть право не посещать и срывать конференцию. Так вот, по Уставу у члена партии есть обязанности, например, не совершать действия и бездействие, которые ведут к несоблюдению целей партии. Раздел 4 (цели): выдвижение кандидатов в местные собрания, о мэре я вообще не говорю. Говорить, что они имеют право срывать — это манипулировать, если не сказать жёстче.

Кавказский: Кирилл правильно сказал, что делегаты представляют не себя. Я вот сначала был выдвинут в ЦАО. 15/16 были за Митрохина. Таков новый стиль, не надо перебивать, вы отнимаете у меня время! На местной конференции я был избран единогласно. (ломает микрофон) Многие делегаты представляют именно сторонников Митрохина и исходя из этого делегаты выстраивают свою позицию.

Кавказский: в чятиках высказывались мнения, что конференция будет выдвигать Мэра Москвы, продолжать то, что происходит. Мы не смогли убедить, мы не смогли поменять взгляд на решения Бюро.

Гончаров: конференция сорвана конкретными людьми. Мне неловко перед кандидатами в Новой Москве. Поскольку конференция сорвана, не вижу смысла здесь находиться. Призываю в будущем не срывать конференции и ответственно относиться к тому, что мы делаем.

Шейн: раз Кирилл уходит, моё выступление бессмысленно.

Бабушкин: правильно Гончаров говорит, что не надо срывать конференцию, но надо же соблюдать договорённости. (вспоминает какие-то договорённости, например, Митрохин должен был стать на полгода председателем, но остаться кандидатом в мэры), это были кулуарные договорённости.

Шейн: если мы бы решили, что займёмся только Внуково, то люди бы пришли. Но люди опасаются, что сейчас решив эти вопросы и доделегировав 14 человек, они окажутся в меньшинстве и другие вопросы решат без них. Торги здесь не уместны. Для меня лично было приоритетом (я сразу зарегистрировался) было помочь людям, которые поверили Партии Яблоко. Возможно, противники Сергея Митрохина сейчас будут что-то делать, пытаться выдвинуть Елену Русакову. Я же член счётной комиссии, я отсюда не уйду. Если ограничить вопрос только Внуково, то кворум можно собрать. Никто ультиматумов выдвигать не будет.

Глек: не могу понять, почему так сильно влияют личные отношения, и из-за этого страдает вся партия.

Бабушкин: похожая ситуация была в Питере, тоже были решения Бюро, но они не способствовали улучшению ситуации.

Павел Смирнов: я не поддерживаю деятельность Сергея Митрохина, но, надеюсь, кворум соберётся для выдвижения Новой Москвы.

другой спикер: Сейчас мы можем решить задачу и создать прецедент компромисса двух противоборствующих групп, которые появились, и противостояние уйдёт в другую плоскость.

Русакова: можно таким образом задать прецедент. Я считаю, это смертельные вещи. Я об этом только что сказала. Политическая партия может существовать только на писаных процедурах. Договорённости и торговля — очень опасная вещь. Я ещё раз говорю: политическая субъектность подразумевает способность выдвижения кандидатов на основании писаных процедур. Если этого нет — не надо делать вид, что всё нормально.

Шеногин: люди сказали: хватит бороться, разделившись на 2 лагеря. Во-первых, мы объединены договорённостями. И если Русакова говорит, что необходимо конкурентно отстаивать позицию, то это будет похоже на войну. Понимайте, что такое свобода в стране, где такая свобода долгое время отстутствовала.