В истории с выездом Алексея Навального масса интересных моментов. Мы же все знаем, что Навальный всегда называет себя общественным и публичным политиком. А,следовательно, мы вправе соизмерять его поступки с выбранной им ролью.
Отсюда первый вопрос - может ли публичный политик, заявляющий об амбициях стать кандидатом в Президенты России, открыто выезжать на лечение за рубеж? Соизмеримо ли заболевание Навального необходимостью получить лечение в зарубежной клинике, либо отечественное здравоохранение способно было обеспечить лечение публичному политику? Значит ли это, что заявляющий о себе кандидат в Президенты, в силу личных причин (а можжет и в силу личной брезгливости) не желает получать услуги отечественной медицины как миллионы его возможных избирателей; категорически не верит в результативное лечение русских врачей и медицинского персонала? Выбирает западное, дорогое и элитное. На наших глазах, Алексей Анатольевич демонстрирует статус быть одним из тех, для кого личное и есть приоритетное. А что если такие приоритеты у Навального и в политике и в управлении?
Второй вопрос - должен ли публичный политик, возможный кандидат в президенты направлять личные просьбы главе Администрации Президента РФ, либо должен добиваться своих прав открыто (раз ты публичный политик) ? Должен ли оппозиционный публичный политик договариваться с действующей властью по личным вопросам скрытно или должен это делать открыто и ставить интересы общества (как прецедента) выше личных интересов?
Третий вопрос - почему оппозиционный политик Алексей Навальный сотрудничает по личным вопросам с руководством Администрации, МВД и МИД, а не идет в суд и там получает решение о разрешении на выезд? Нет ли в этом признания своей собственной "включенности в путинскую систему", где одному-Навальному- можно, а тысячам, находящимся под условкой нельзя?