#писательскиеритуалы
Писательские ритуалы: Эрнест ХэмингуэйСегодня, мы продолжаем нашу воскресную литературную рубрику #писательскиеритуалы и поговорим о литературных привычках Эрнеста Хэмингуэя.
За свою бурную, насыщенную разнообразными приключениями жизнь, Хэм не только сформировал свой уникальный литературный стиль, но и обзавелся некоторыми ритуалами, без которых творчество этого столпа мировой литературы сегодня сложно представить. Самобытность Хэмингуэя писателя и человека хорошо заметны в его повседневных привычках.
Хэмингуэй часто писал стоя, обутый в мокасины. Причем на шкуре африканской антилопы. Печатная машинка находилась на уровне его груди, слева от нее располагалась стопка бумаги, из которой писатель вынимал лист, клал его под наклоном на доску для чтения и начинал писать от руки.
Почерк его с годами становился все более крупным и мальчишеским, а сам он все больше пренебрегал пунктуацией и заглавными буквами. Исписанную страницу он клал справа от машинки. Он печатал сразу, только если ему легко давался рассказ или если нужно было напечатать простые куски — например, диалоги.
При этом у него был график продуктивности — каждый день писатель отмечал, сколько слов написал (цифра варьировалась от 450 до 1250).
Будучи представителем потерянного поколения, Хэмингуэй мог легко сорваться с привычного места и отправиться в путешествие по Европе. Свои романы он писал в номерах испанских отелей, а рассказы — на чердаках Парижа. В общем-то он мог писать в каких угодно условиях, покуда окружающая обстановка не вредила его творческому процессу. Неприкосновенным было одно. Он никому не позволял вторгаться в его личное пространство в то время, как он писал. Как он утверждал:
«Телефон и посетители губят работу». Наблюдение за окружающим миром — это первый шаг на творческом пути любого человека. Для Хемингуэя этот же шаг являлся и последним, в смысле, самым важным. Он говорил:
«Если писатель перестанет наблюдать, ему конец». К своему ремеслу писатель относился с одинаковой долей поэзии и прагматизма.
«При работе над книгой или историей я начинаю писать каждое утро с первыми лучами солнца. Никто не может помешать, холодно или даже прохладно, ты садишься за работу и согреваешься пока пишешь. Ты читаешь написанное и начинаешь с того эпизода, когда знаешь, что произойдет дальше. Ты пишешь, пока у тебя есть силы и пока понимаешь, что будет происходить после, затем останавливаешься и стараешься прожить до следующего дня, когда вновь набросишься на это дело.
Предположим, ты начал в 6 утра и работал до полудня или закончил раньше. Когда заканчиваешь, ты настолько опустошен, и в то же самое время не опустошен, а наполнен, как будто занимался любовью с любимым человеком. Ничто не может тебя задеть, ничего не может случиться, все не имеет значения до следующего дня, когда ты примешься за дело снова.» 📰