Зверства силовых структур в самих структурах воспринимаются иначе, там это обыденность, рутина и необходимость. Ну и порука, безусловно.
В книге «Невиновные под следствием: Инструкция по защите своих прав» я рассказываю о приквеле дела Евгения Макарова - случае из той же Ярославской колонии, где избитого осужденного самого привлекли к уголовной ответственности за заведомо ложный донос. Мы вели это дело и добились оправдательного приговора, но для меня наглядность именно в этой общности: толпа избивающих сотрудников ФСИН, их начальники, проверяющей прокурор - заместитель прокурора области, к слову, - следователь и государственный обвинитель. Все видели, что человека пытали, но спокойно, скорее безразлично, «накидывали» ему срок.
А чтобы не жаловались.
«Осужденный Толибоходжи Курбонов 15 ноября 2016 года в ходе проверки колонии заместителем прокурора Ярославской области Алексеем Кукиным лично сообщил о том, что сотрудники ИК необоснованно применяют к осужденным физическую силу – избивают, в качестве примера указал два события применения лично к нему и другим осужденным физического насилия: 27 сентября 2013 года (во время водворения Курбанова в ШИЗО) и 2 сентября 2014 года (во время проведения обысков в ШИЗО).
Прокурор организовал проверку, рядовой помощник прокурора получил объяснение от Курбонова по событиям избиения и направил материал проверки в следственный отдел по Заволжскому району г. Ярославль следственного управления следственного комитета России по Ярославской области.
Материалом проверки занялся следователь Радион Свирский, к слову тот самый, который много раз отказывал в возбуждении уголовного дела по фактам избиения Евгения Макарова, так как сомнений в показаниях сотрудников колонии не усматривал.
Следователь не сомневался в этом случае тоже и возбудил в отношении Курбонова уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного частью 2 статьи 306 УК (заведомо ложный донос в совершении тяжкого преступления). Дело было направлено в суд. Доказательства стандартные: показания сотрудников колонии, сотрудников медицинской части, осмотр медицинской карты Курбонова (телесных повреждений, конечно, не зафиксировано) и журнала учета применения физической силы и специальных средств (не применялось).
Ольга Романова, основатель Благотворительного фонда помощи осужденным и их семьям «Русь Сидящая»: «Это дело – одно из сложнейших, что вели юристы нашего правового департамента и сотрудничавшая с фондом адвокат Марина Горбова. Они сумели установить осужденных-свидетелей, что выступили потом в суде, поставить под сомнение утверждения сотрудников колонии и представленные ими документы. Убедить суд в правдивости слов осужденного, обвиняемого в ложном доносе в отношении сотрудника, - задача из разряда невыполнимых. Но они сумели».
Такие дела вообще из тех, что называют сверхзадачами для защиты. Все документы тщательно укрыты в режимном учреждении, доступа ни к ним, ни к осужденным нет, сотрудники колонии уверенно дают заученные показания. Но в этот раз пошло иначе, выявлено было слишком много нестыковок, система была поставлена в положение, когда нет иного выхода, кроме оправдательного приговора. И он состоялся 19 июля 2018 года. Судья Заволжского районного суда Мария Селезнева не усмотрела состава преступления в действиях Толибходжи Курбонова.
Для системы это был сбой, флуктуация, избыточное совпадение критических факторов. Системных изменений не произошло, оправдательные приговоры стали еще реже, осужденным легче не стало. Они так же далеки от цивилизованных стандартов отбывания наказания, как и год или пять назад, так же, как суды далеки от цивилизованных подходов к оценке действий мирно собирающихся людей. Но очевидно сближение до степени тождественности карательных подходов правоохранителей к уже осужденным и к пока еще нет людям.
На следующий день после оправдательного приговора Толибходжи грянуло дело о пытках Евгения Макарова. В той же колонии».
