11 июля в столице Аджарской автономии Грузии Батуми открылась представительная конференция, приуроченная к десятилетию проекта «Восточное партнерство». Среди участников форума президент Европейского совета Дональд Туск, восемь министров иностранных дел государств-членов ЕС и стран-партнеров, еврокомиссары.
Возможно, эта конференция и не привлекла бы к себе повышенного внимания, если бы не одно обстоятельство. Она проходит на фоне непрекращающихся протестов в Грузии, а также нового витка конфронтации Тбилиси и Москвы. Снова в повестке дня вопрос санкций, а авиасообщение между двумя странами приостановлено. И как показывает скандальная история с журналистом «Рустави-2», поводом для обострения может быть далеко не только чистая политика.
Для Грузии «Восточное партнерство» - особый проект. Тбилиси рассматривается в ЕС, как своеобразный передовик этой программы в Закавказье. Грузия первой среди стран региона подписала Соглашение об Ассоциации с Евросоюзом, получила безвиз со странами Шенгена. И именно Грузинское государство ставит своей стратегической целью вступление не только НАТО, но и в ЕС. И сегодня представители Брюсселя заверяют партнеров из Тбилиси в полной поддержке в их конфронтации с Москвой. Но все эти громкие декларации затеняют ключевой вопрос - проблему эффективности политики «единой Европы» на кавказском направлении.
Между тем, история «европеизации» Закавказья поучительна и интереса. Фактически мы видим три страны и три различные модели. Стратегический выбор Грузии в пользу Запада, селективную кооперацию с Брюсселем со стороны Еревана и Баку. Но если Армения уже имеет в своем активе Соглашение о всеобъемлющем и расширенном партнерстве, то Азербайджан пока что не подписал такого документа, хотя этот акт не раз уже провозглашался. Но азербайджанское руководство не форсирует данный процесс. Будучи самой мощной экономикой Закавказья, Азербайджан стремится к максимальному учету своей выгоды. У всех трех стран разные запросные позиции по сотрудничеству с ЕС. Кто-то, как Грузия видит в Брюсселе силу, способную решить проблему территориальной целостности страны, кто-то, как Армения в условиях региональной изоляции стремится к диверсификации экономических связей без отказа от стратегического союза с Россией, а кто-то, как Азербайджан ориентирован, скорее на бизнес-модель, без принятия жестких обязательств по правам человека и гражданским свободам.
В Брюсселе же только сегодня, похоже, осознали, что реализация проекта «Восточное партнерство», как минимум, проблематична под единый стандарт. Слишком разные у всех стран-партнеров экономические показатели, интересы, отношения с Россией. При этом ЕС, интересный с точки зрения экономической и технологической кооперации, так и не смог внятно представить программу урегулирования конфликтов. Между тем, и в 2009, и в 2019 году именно безопасность остается ключевой проблемой Кавказского региона.
Сергей Маркедонов