Привет, это Бородихин.
Знаете, вообще я довольно непроницаемый человек. В том смысле, что многие страшные истории «Медиазоны» или других изданий меня задевают логически, вызывают какие-то эмоции, но все это довольно контролируемо, пронизывающего всё бытие ощущения безысходности не возникает. Я даже задумывался, может быть это со мной не так что-то, может быть я черствый какой-то? В целом, это был бы удобный ответ на частый вопрос, «а как вы там в Медиазоне работаете». Впрочем, точного ответа нет, ну вот такой я родился.
К чему я это пишу. Предыдущие несколько дней я провел, встречаясь с родителями обвиняемых по «московскому делу» — не со всеми, но кто был готов и с кем было реалистично встретиться. Посмотрел на взломанный дверной замок и разгромленный Магнит у станции Лухмановская, видел слезы на глазах мам и с каменным лицом слушал благодарность «очень хорошим людям», которые держат сына в изоляторе. Такие разговоры, да еще и почти десяток подряд — это довольно сложный опыт, и после пятничной планерки я пошел домой и уснул к черту.
В таких диалогах есть, разумеется, некоторый элемент спекулятивности, а героев можно спутать с некими персонажами, излагающими симпатичную автору точку зрения. И здесь надо четко и твердо проговорить: да, эти герои мне симпатичны; да, их боль мне понятна; да, они не заслуживают таких переживаний.
Глубоко печальный статус жертв показательной кампании по запугиванию недовольных объясняется ее особой бессмысленностью — эти самые «беспорядки» все видели, про обвинения в бросках стаканчиков и саечках омоновцам все всё понимают, про срочные суды тоже. Эмоции, выводы, споры, приговоры — а дальше что? То самое ощущение безысходности? А вот и нет, этого не будет никогда.
https://zona.media/article/2019/08/28/parents 
