В поселке Вершино-Дарасунский, как говорят местные жители, есть два занятия: бухать и спускаться в шахту. Добыча золота — один из немногих способов заработать на автомобиль или даже дом, но так везет немногим. Спецкор Даниил Туровский вернулся из этого поселка, где несколько дней общался с теми, кто половину жизни проводит под землей:
В конце 1990-х перед глазами всегда была телевизионная картинка: шахтеры бастуют, шахтеры голодают, шахтеры гибнут. Но в следующие десятилетия, кажется, про них совсем забыли. Как и про сотни моногородов, в которых они живут и работают.
Я объездил Россию в командировках, но таких брошенных и несчастных мест, как в Забайкалье, еще не видел.
В поселке под Читой живут будто бы жизнью ХIХ века; тех времен, с которых его история и началась, когда тут впервые нашли золото. В советское время в Вершино-Дарасунском построили передовые предприятия (в том числе, с помощью ГУЛАГа и военнопленных японцев), но после перестройки они вскоре превратились в руины.
Когда в середине 2000-х здесь закрылись все шахты, жители вернулись к промыслу, которым занимались 150 лет назад. Один из жителей, показывая мне фотографию своего выпускного класса, водил по ней пальцем и рассказывал по каждого из парней: «в шахте», «сидит», «живет в лесу подальше от людей». Так в поселке живут из поколения в поколение: его дед отсидел в советское время за незаконную добычу золота, которое продал за копейки; его бабушка работала в шахте с военнопленными японцами.
В поселке началась золотая лихорадка со всеми последствиями: убийствами, детским трудом, конфликтами между друзьями, историями о быстром обогащении.
Иногда походы под землю заканчиваются трагедией. Так случилось с двадцатилетним Жекой, с которым я познакомился, когда он стоял посреди ручья, пытаясь намыть золото. В один из первых походов в шахту ему придавило рудой руку; ее пришлось ампутировать. Теперь Жека переживает, что не может спускаться под землю вместе со всеми — без руки не берут. Поэтому ему, стоя в холодной воде, приходится каждый день с утра до ночи лопатой перемывать песок. В эти часы он часто думает о том, как бы неплохо устроиться на работу в офисе, чтобы «больше не копаться в ****** [чертовой] грязи».
https://meduza.io/feature/2018/04/20/ne-budet-zolota-nachnutsya-ubiystva?utm_source=telegram&utm_medium=live&utm_campaign=live
В конце 1990-х перед глазами всегда была телевизионная картинка: шахтеры бастуют, шахтеры голодают, шахтеры гибнут. Но в следующие десятилетия, кажется, про них совсем забыли. Как и про сотни моногородов, в которых они живут и работают.
Я объездил Россию в командировках, но таких брошенных и несчастных мест, как в Забайкалье, еще не видел.
В поселке под Читой живут будто бы жизнью ХIХ века; тех времен, с которых его история и началась, когда тут впервые нашли золото. В советское время в Вершино-Дарасунском построили передовые предприятия (в том числе, с помощью ГУЛАГа и военнопленных японцев), но после перестройки они вскоре превратились в руины.
Когда в середине 2000-х здесь закрылись все шахты, жители вернулись к промыслу, которым занимались 150 лет назад. Один из жителей, показывая мне фотографию своего выпускного класса, водил по ней пальцем и рассказывал по каждого из парней: «в шахте», «сидит», «живет в лесу подальше от людей». Так в поселке живут из поколения в поколение: его дед отсидел в советское время за незаконную добычу золота, которое продал за копейки; его бабушка работала в шахте с военнопленными японцами.
В поселке началась золотая лихорадка со всеми последствиями: убийствами, детским трудом, конфликтами между друзьями, историями о быстром обогащении.
Иногда походы под землю заканчиваются трагедией. Так случилось с двадцатилетним Жекой, с которым я познакомился, когда он стоял посреди ручья, пытаясь намыть золото. В один из первых походов в шахту ему придавило рудой руку; ее пришлось ампутировать. Теперь Жека переживает, что не может спускаться под землю вместе со всеми — без руки не берут. Поэтому ему, стоя в холодной воде, приходится каждый день с утра до ночи лопатой перемывать песок. В эти часы он часто думает о том, как бы неплохо устроиться на работу в офисе, чтобы «больше не копаться в ****** [чертовой] грязи».
https://meduza.io/feature/2018/04/20/ne-budet-zolota-nachnutsya-ubiystva?utm_source=telegram&utm_medium=live&utm_campaign=live
